Граветтская мадонна

Мы те же, что тогда.
      Заглядывая в древность,
Поймешь чужой обряд –
   знакомый смысл найдешь:
Есть небо и вода,
есть чувственность и ревность,
И тот же влажный взгляд,
     и та же сердца дрожь. 


Смерть не устала бить,
лица не различая:
Под тот же дикий гомон –
     тот же слабый всхрип.
И в нас не истребить
       звериного начала.
Одеты по-другому.
    Тождество – внутри.


Как нам судить о них?
Лишь кажется, что просто:
Их мир нам слишком чужд,
        века недаром шли.
Мы лучше сложены,
     мы стали выше ростом,
Но ни одно из чувств
       мы не изобрели.


Есть Фидий, есть Роден,
  но резчик Сен-Жермена
Не меньше их велик:
      он вечность обновил.
Тысячелетья – в день
      прошли от перемены:
Впервые женский лик
         стал образом любви.


Мы те же, что тогда.
      Ничуть не изменились.
Жизнь, как и прежде, риск.
         Боль, как и прежде, дань.
Нас больше в городах.
         Сменился храм на Ниле.
Но тождество – внутри:
мы те же, что всегда.
2005