Сирена

С и р е н а

Баллада

О  выбор  мой, ты  меж  луной и  солнцем!
О  брызг  солёных  гулкие  аккорды!
О нежное  касанье  лунных  радуг…
Сегодня  я  пою  о  Лорелее,
Фантазии -  Сирене -  океана,
Что  обошлась красотке  Ариадне
В  сто  тысяч  нитей  вен  и  капилляров…

…О,  горе-горе,  счастье-счастье,  Море!
В  тебе  так  много  разного  колышут,
Лаская, запечатывая,  волны
Под  резкий  и  внезапный  ропот  чаек;
Как  ласково  ты  носишь  караваны
Судов,  снующих  у  тебя  в  ладонях,
И без  тебя не  могут  капитаны
Прожить  хоть  три  минуты  беспокойных, -

Но  к  делу!  Ты,  читатель,  удивлялся
Не  раз  на  бред  фантазий  графоманных –
О,  я  почти  сказала  по-одесски,
Хоть  ничего  хорошего в  том нет,  как  будто, –
Донбасс  писать  умеет  откровенно,
Тем  более,  когда  о  Лорелее…

…Текла  река  откуда-то  куда-то,
А  посредине  той  реки  виднелся  камень.
На  нём  сидела  грустно  Лорелея
И волосы  чесала  над  водою.
Когда  же  немцы  мимо  проплывали  -
Ну,  Гёте,  Гейне,  Шуберт-Шуман…  Ницше, –
Она  такую  песню  запевала,
Чтоб  их  смутить, – на  языке  на  их  немецком,
И  -  погибали  немцы  в  тьме  пучины
Речной  воды,  что  называлась  гордо  «Рейном»,
И  даже  те,  кому  совсем  немецкий
Медведь  однажды  наступил  на  ухо…
Недаром  говорят,  все  бабы  дуры,
Пусть  все,  но  кто  поёт,  то  те  совсем  уж  хамки…

Прошли  столетия  от  первого  потопа,
И  корабеллы  строили  скорлупки
Модификаций  разных,  от  пироги
До  монстра  во  металле,  как  «Титаник»…
Но  в  каждом  море  есть  свои  русалки,
Мобильные  и  стройные  модели,
С  хвостами  от  кутюр  они  гламурны,
Чешуйками  искрятся  бриллиантов…

Но где-то  там,  на  самом  дальнем  море,
Жила-таки  Сирена-отщепенка,
Отринувшая  негу  спа-салонов.
Дитя  консерватории  советской,
Она  писала  песни  на  досуге
И  пела  так, что  моря  было  мало…

И  капитан  попался,  подходящий
Под  испитой  сивиллы описанье:
Не  млад - не  стар,  не  прав - не  лев…  хороший,
Таких  ещё  и  не  было на  свете…

Плывёт  корабль  -  за  бизнесом  ли,  спьяну, –
Вповалку  спят  дельцы  на  полубаке,
Перепились  с  отваги  на  пиратов,
Но  сомалийцев  сдуло  перегаром…
Плывёт  корабль  с  учёным  капитаном  -
Тот  знает  языки  и  даже  буквы,
Да  что  там,  он  играл  в  одном оркестре!
Про  карла – клару всё  забыл  он  прочно,
Но  в  сердце  капитановом  навечно
Осталась  песня  моря  про  кораллы…

Сирена  выступала,  как обычно,
Волне  она  всецело  доверялась, –
Когда  поёшь  душою  ты  и  телом,
Какая  пошлость  все  аплодисменты!
Тем  более,  испанские  дублоны,
А  доллар  вообще  и  не  валюта.
Сирена  выступала  вдохновенно,
Считая,  что  не  петь  она  не  может…
И  капитан  расслышал  злую  песню:
Про  креозот,  про  рельсы-рельсы-шпалы
И  то,  как  невозможно ей,  бедняжке,
Одной,  да  на  волне,  с  короткой  стрижкой…

Заслушался!  Но  вся  его  команда
Любила  песни  скверные  таверны.
«Убить  гадюку, вот  и  вся недолга!» -
Вечерняя  заря  была  кровавой…

Но  -  капитан  учился петь  по  нотам!
И  он  один  среди  головорезов
Услышал  песню  железнодорожной
Сирены  -  он  услышал…  но «не  понял!»

Понять  бы,  если  б  пела  по-немецки
Или  хотя  бы с  деланным  акцентом, --
Но кто  же  позволял  рыдать  и  плакать
На  отмелях  и  рифах  Зурбагана?!

Заветное,  испытанное   средство
Нетрезвой   и  отъявленной  сивиллы:
Солёная любовь,  морская  пена
И   -   на  ушах  витки   морской  капусты…


Спала  ли? Не  спала?  Как  долго  ветер  -
Он  синий  -  плакал  в  синих-синих  дюнах!
Сирена…  Капитан…  они  у  моря…
А  море  словно  сердце  на  ладони…
Ракушка,  берег,  стойбище  поэтов
В  вигваме  виртуальном, до  отказа
Набитом  пустотой,  подбитом  ветром, –
Он,  синий,  плакал  в  дюнах  по  Сирене…

30.04.12.,  дача.