Кафель

Лбом о холодный кафель,
О гладко-бездушные плитки.
Секунды мучительней капель
В средневековой  пытке.
Как тошнота нестерпима,
(Не в горле, в душе),
Я думал неправда, клише,
Что будет необратимо
И ужас настолько.
Не клюквенная настойка
Брызгами по стене.
Что толку в мольбе напрасной
И в запоздавшем «не-е-т!»
Так благороден  красный
Узор на светло-сером,
А если пальцем, то липко.
Клетка грудная так хлипка,
Вот-вот проломлю её сердцем.
Дыханье – как приступ астмы,
Тугими узлами – кишок ком,
По мышцам проходят спазмы,
То будто электрошоком,
А то каменею.
В судорогах жёстких скорченный,
Готов распластаться пред нею,
Даме, с косой наточенной.
С жизнью давно мы квиты,
Как муторно и беспросветно!
Ладони на уши – тщетно!
Звук из страданий свитый,
Жалобно плачущий вой.
Здесь нет никого,
Ни собаки избитой,
Ни шакала в капкане,
Но кто же скулит?
Кошмар из кафельных плит,
Пусть пропадет он и канет!
Сторицей за блажь я в ответе.
Помню, жил мальчик на свете,
Мечтами к высотам стремился,
Не зная, что счастлив.
Смогу, хотя бы на час ли,
Стать им, который не бился,
Лбом о холодный кафель?
И если погибший Авель,
То кто же Каин?
Из подсознанья окраин
Жуткие выползли монстры,
Их зубы блестят и остры,
И скорпионье жало,
А жалости нет ни следа.
Должно быть, в аду места мало,
И они сюда.
Смотри на меня Алигьери,
Новую книгу напишешь.
Вам – сказки о твёрдости в вере,
О благе, льющемся свыше,
А мне – заменитель вкололи,
И снова угроза абсцесса.
Как много я знаю о боли!
Почти профессор.
Доброй Надежды мыс ли,
Или я прошлогодний, что ближе?
Иглы в костях и лижет
Огонь изнутри, а мысли
Давно в параличе.
Они не поймут и что-то
Мне о враче.
Мир кафеля и решёток,
Зачем всё это? Зачем?!