Из ранних 2

Письмо 2

Прости, я лгал, когда писал,
Что сердце сожжено —
Я сам тогда еще не знал,
Как дьявольски сильно оно.
Прости, я сжечь его не смог,
Сейчас я понял, что оно лишь тлело,
Как бикфордов шнур. И он меня поджег —
Горит не только сердце —мозг и тело.
Без малого уж год
Я издали ловил твою улыбку,
И свет, струящийся из глаз
И тайно жил одной мечтою зыбкой
Тебя одну увидеть хоть на миг, хоть раз.
И все сказать. Но было и другое:
Надеждой горькою томим,
Ждал: рана зарастет, и буду я спокоен,
Бесстрастен —не влюблен и не любим.
Что делать, раз судьба решила все иначе?
Кто больше виноват? Ты или я?
Как страшен мир, в котором нет удачи,
Как неуютна кажется Земля…
Ждать встречи, как сраженья,
Которое решает, быть или не быть,
Пытаясь бурное движенье
Под маской равнодушья скрыть
И силы тайные копить,
Чтобы потом в одно мгновенье
Придти, увидеть победить…
Ждать, затая лавину чувства,
Когда сочтешь себя достойным
Твоей любви и самого себя,
Казаться тихим и спокойным,
До шума пульс в висках дробя!
Ждать вновь, когда клубок противоречий
Разрубит жизнь в отчаянной борьбе,
Судьбе и пальцем не переча,
Со скрежетом в зубах гнев сдерживать в руке!
Быть готовым, как звездолет на старте,
Прошедший цикл контрольных циклограмм,
Сверяя путь по звездной карте,
Рвануться ввысь к иным мирам,
Чтоб повстречать однажды там
Тот разум, добрый и прекрасный,
Что больше жизни нужен нам,
Но вдруг в мгновенье станет ясно,
Что путь, начертанный во мгле теряется ужасной
И возникает вдруг опасность,
Что встреча будет лишь во сне.
О эти сны! Навек заснуть бы,
Чтоб вместе быть всегда с тобой,
Чтоб никакие в мире судьбы
Убить бы не смогли любовь.
Твои глаза и волосы и губы,
Малейшее движение плеча,
Мое воображенье губят,
Спать не давая по ночам.
Но как все призрачно и зыбко…
Ласкать тебя лишь в сладком сне,
И просыпаться от улыбки,
Что даришь ты с рассветом мне.
(Как жаль, что только лишь во сне!)
Любимая! Скажи: зачем мне снишься?
Ужель затем, чтоб наяву
Острейшей болью в сердце впившись,
Терзать меня подобно льву?
Точнее —львице…О…зачем так сниться?
Чтобы однажды, точно громом
Мне в душу грянули слова,
Что ты вдали уже от дома,
Что встречусь ли с тобой едва,
И закружилась б голова,
Пытаясь вырваться из круга
Рокового, и чтоб меня терзали снова
Шальные мысли друг за другом
В пылу борьбы добра и зла
И тяжесть, как от центрифуги,
Мне глыбой на сердце легла?
Как часто мы того не знаем,
Что нам давно пора бы знать:
Ценить тогда лишь начинаем,
Когда теряем, или готовы потерять.
О, если б знал я, двигая фигуры,
Что это был прощальный взгляд,
Что эти пешки, кони, туры
Всю жизнь мне в пытку превратят!
О, разве стал тогда бы мешкать
И ждать счастливый звездный час!
Но жизнь опять, словно в насмешку,
Играет мной, как будто пешкой,
И бьет уже который раз!
Любимая! О как мелки обиды,
Когда так расстоянье велико,
Как глубока любовь, когда не видно
Любимых нам, и как легко 
Вся шелуха слетает с чувства,
Когда ударит в нас беда,
И все, что мелочно и пусто
Вдруг исчезает без следа,
И нет ни ложного стыда,
Ни робости, ни самомненья,
А лишь сияет, как звезда,
Зажженная в одно мгновенье,
Любовь, собою заслоня,
Сиянье звезд ночных и суетливость дня.
И нет сильней ее огня!
Чтоб за любовь не сметь бороться,
Я оказался слишком слаб.
Прости, хотя любовь смеется
Надо мною, ее я раб
И уж молчать тебе о ней не смею.
Что ж! Говорю уж, как умею,
Прости, что не кривлю душой хотя б.
А, впрочем, что простишь, я знаю,
Простишь, что не писать не мог,
Простишь, за то, что докучаю,
За то, что разлюбить не смог,
И, что надежды не теряю
Любимым быть, и уверяю,
Что улыбнешься между строк,
Чему, зачем —сама не зная .
Простишь, что очень много грусти
В моих стихах
И, может быть, опустишь
Тот безотчетный, дикий страх
Тебя уж не увидеть больше…
Я мог бы продолжать и дольше,
Но этим расстоянья не убить.
Я знаю: добрая душа
Мне посоветует забыть,
Но стоит, ли любовь круша,
Тогда совсем на свете жить?
Любимая, как без тебя мне пусто,
Как хочется взглянуть в твои глаза
И взглядом нежным, теплым, грустным
Без слов все, молча рассказать,
И приговор свой прочитать
В глазах твоих и знать
Его — ведь неизвестность в сотни раз
Страшней всех мук земли и ада,
И вихрем вьется между фраз
Одно: тебя мне видеть надо.
Но против все. Все обстоятельства по ходу—
Родители, начальство, разум,
Пространство, время и природа,
Как будто сговорились разом.
Лишь сердце голосует «За»
И, повинуясь, я готов лететь.
Пусть в мире бесится гроза
И яростно добычу ищет смерть,
Пусть с треском рвутся небеса
И рушится земная твердь—
Меня не остановит это.
Я только одного боюсь: ответа
В котором ты мне скажешь «нет».
И детским шариком покажется планета,
И белым уж не будет белый свет.
о лучше говорить уж честно «нет»,
Чем не давать совсем ответа.
Нет…инквизиция не знала,
Когда пытала,
А жертвы обливались кровью,
Что пытки нет страшнее, чем пытать любовью.
О это сердце! Вон его!
Как зверь, попав в капкан, перегрызает лапу,
Остаться б без него,
Чтоб не тащиться по этапу
В любовных кандалах,
Когда любовь одностороння…
Но что без сердца я?
Лишь кучка мышц, да кости,
Какая-то букашка, тля,
В которой ни любви, ни злости,
И даже не скотина— автомат,
Машины что-то вроде,
Жаль, что не думаю еще в двоичном коде,
Но можно научиться, говорят…
Нет, сердце должен человек иметь,
А чтоб закончить пытку эту,
Уж твердо решено: лететь
На крыльях « Ила » к мглистому рассвету,
Чтоб встретиться с тобой,
И, чтоб моя любовь
Хоть каплю чувства пробудила,
И, чтоб ты навсегда забыла
Все те обиды, что я тебе нанес невольно,
Но, милая, довольно:
Иду на риск: все потерять.
Что ж получу взамен?
Любовь или насмешку?
Что может быть больней, чем знать
Твое лицо в презрительной усмешке?
А без тебя—ни жить, ни умереть!
Какая пытка! Если бы ты знала,
То, верно, выбрала бы смерть
И мне бы смерти пожелала.