Ларисе Морозовой Цырлиной 2. А также Борису

Сергей Пресс (Sergej Press)


Ларисе Морозовой Цырлиной 2. А также Борису





Серый, ты что правда считаешь, что государство и Родина это тождественные понятия? Тогда что мне делать и куда бежать? Я родился и вырос в СССР, а живу в государстве, где герб и флаг той армии, с которой воевали все мои родственники. При этом я никуда не переезжал и никто меня не завоевал.
Я еще в детстве понял что народ, Родина и государство это три разных зверя. Никакого госдепартамента тогда еще я не знал. Сам как-то допетрил, глядя вокруг себя. Правда, я Голос Америки слушал с 14-ти лет. Может они как-то исподволь меня завербовали. Но не платят твари вообще ни копья, что характерно.





Дорогой Борис!


Ты  калач тертый, и я никогда не поверю, что ты не понимаешь о чем речь. Зачем фиглярничаешь?  Если интересно, мог бы рассказать. Но, я уверен, ты и сам прекрасно знаешь. Вопрос слишком стал серьезен для российской политики. Поэтому я не могу поддержать твоего обычного игривого тона.  С момента нашего последнего общения (а было это довольно давно) в России и в мире произошли очень серьезные события, которые существенно меняют геополитический расклад. Абсолютно уверен, ты это прекрасно понимаешь. Только косишь под дурачка, хотя это никого обмануть не может.  Для того, чтобы заметить перемены, не нужно быть семи пядей во лбу. Их видят все.  Тем более, что все эти перемены находятся в одном и том же русле, которое не менялось не только за последние десять-двадцать лет,  но не побоюсь этого слова и за последние сто.  Так что начинать надо было бы издалека. Даже не с тех времен, когда ты слушал вражьи голоса (я их, между прочим, тоже слушал, и как видишь, без вреда для здоровья). Но я не буду начинать издалека, потому что, повторяю, ты и так все знаешь и понимаешь. Это не бином Ньютона, и даже не его флюксии.

Какое отношение это имеет к, казалось бы, громко говоря, литературному спору? Самое прямое. Дело в том, что Лариса Морозова Цырлина тоже все прекрасно понимает. И те жалкие крикуны, которые с готовностью кинулись на защиту ее бездарного опуса, тоже все прекрасно понимают. Заметь, я говорил только об этом несчастном стихотворении, а не о самой Ларисе Морозовой Цырлиной.  Мне возразят, что мой ответ содержит прямые к ней обращения.  Да, содержит, и по-другому не может быть. Потому что речь идет не о простом  изложении бесспорных фактов, но о позиции, которую занимает каждая из сторон при их оценке. Вот тут-то и начинается все гнусное иезуитство твое, Ларисы Морозовой Цырлиной и иже с ней.  Я надеюсь, что не ты написал донос в администрацию сайта, в результате которого мой многострадальный стих был удален с моей страницы и снят с анонса на главной. От Ларисы Морозовой Цырлиной, а особенно от ее группы поддержки, можно ожидать любой подлости, но о тебе я все-таки лучшего мнения. 

Впрочем, потеря для литературы невелика. Да для меня тоже, подумаешь 5000 призовых баллов. Будут еще. Что характерно, опять же,  обрати внимание, донос это их метод: Ларисо-Морозовско-Цырлинский. Заметь также, что я не прибегнул к этому методу. Хотя мог, и сейчас могу призвать к ответу эту самую Ларису Морозову Цырлину. Она достаточно накропала. Но я никогда не буду заниматься методами тайной полиции, как делают они.  Поэтому на гнусное и бездарное  стихотворение Ларисы Морозовой Цырлиной я дал открытый ответ.  И учитывая низкую художественную и содержательную  ценность этого опуса, дать адекватный ответ не представляло никакого труда даже мне, поэтическое дарование которого, как остро и вежливо заметили некоторые мои оппоненты из группы поддержки Ларисы Морозовой Цырлиной,  ни в какое сравнение не идет с талантом  самой Ларисы Морозовой Цырлиной, «чья лирика наделена изяществом и мудростью». Закавыченное - это цитата из некоего Э.Брандеса, одного из защитников родины в трактовке все той же Ларисы Морозовой Цырлиной.

Ты устал, пожалуй, от длинного вступления, но, конечно, знаешь, что стоит только разогнаться, как слова сами начинают ложиться на бумагу быстрее, чем их успеваешь обдумать.  Поэтому перехожу к тезису об изяществе лирики Ларисы Морозовой Цырлиной. Конечно, я понимал, что мой стих может вызвать бурю. Тема остра. Но доносчикам  вовремя удалось прекратить ее, так сказать, задушить в зародыше (ну чем не кремлевские палачи?).  Но, на самом деле, это не их заслуга. Это заслуга тех, кто дает доносу ход.  Но это тема не только разговора. Оставим ее.  Полагаю, что самые первые, еще робкие и нежные дуновения сего предполагавшегося катаклизма, тут же достигли твоего профессионально чуткого обоняния, и ты тут же открыто появился на моей странице. Вопроса,  почему ты так скоро объявился на моей странице  у меня не было.  Тебе, и тем более, все понятно.   Повторяю, я тебя, буревестника революции,  ни в чем не подозреваю.  И,  даже если бы доносчиком выступил ты, мне было бы все равно.  И знаешь почему? Потому что правда все равно победит.  А знаешь почему победит? Потому что правда у любой нации – одна.  А значит и государство одно. Если у народа два государства (Германия, Вьетнам, Корея, Армения), то это для народа – трагедия. А если его нет (хотя родина есть всегда), то это беда. Примеры сам знаешь.

Но вернемся к изящной словесности в исполнении Ларисы Морозовой Цырлиной.  Литературная критика не моя жена, ни невеста, ни тем более возлюбленная. Пусть ею занимаются те, кто больше ничего не умеет. Хотя, честно признаюсь, руки иногда очень чешутся. Но мы с тобой цивилизованные люди и в отличие от Ларисы Морозовой Цырлиной с ее Э.Брандесом понимаем, что первый порыв не всегда бывает благородным. Если я иногда и прибегаю к эссе с литературными оценками, то делаю это исключительно из чувства восхищения автором и его произведением и в отличие от Ларисы Морозовой Цырлиной со всем ее окружением, я не выношу выносить приговоры. Вот такой я тиран и не демократ, чем сильно отличаюсь  от демократа Э.Брандеса.  Поэтому анализировать все написанное Ларисой Морозовой Цырлиной я не буду.  Не мое это, не нужно мне это, да и времени на нее жаль. Но одно скажу. И даже повторю. И тебе, кажется, говорил, и не раз. У каждого поколения бывает всего несколько поэтов, а то и ни одного, или один на несколько. Много их быть не может. Как в библиотеке мировых шедевров, обязательных для чтения не может быть больше тысячи книг.  У нормального читателя, для которого все эти шедевры и создаются,  нет времени, чтобы прочитать больше. Жизни не хватает. Она слишком коротка. И в этом списке, какими бы изящными и мудрыми ни были опусы твои (без обид),  мои  или гениальной Ларисы Морозовой Цырлиной, нет места ни мне, ни тебе, ни Ларисе Морозовой Цырлиной, и,  к сожалению,  многим тем, среднерусским, и не очень среднерусским, и, может, и не русским вообще, тем, кто сегодня уважаем на стихире и вне ее, по праву уважаем. Но это личная драма каждого. И каждый пусть переживет ее сам, один на один с собой, без истерик и помощников вроде Э.Брандеса.   

Современный пишущий Интернет, не только литературный,  будет представлять огромную ценность для будущих историков и даже просто будущих поколений.  В этом нет сомнений.  И через сто лет, кто-нибудь наткнется в электронных ханилищах на мое или твое имя, или имя той же Ларисы Морозовой Цырлиной. Это  все,  на что мы с тобой и с ней можем рассчитывать.  Я был на прощании с  Игорем Царевым, который даст тысячу очков Ларисе Морозовой Цырлиной,  и не прозвучало ни единой его строчки.  И народу было совсем немного.  Полагаю, на кладбище и на поминках люди стали бы более раскованными, но поехало меньшинство. И мне было очень горько и обидно. Но это и есть суровая правда жизни.

Я тебе честно скажу, я бы прошел мимо этого злополучного стихотворения Ларисы Морозовой Цырлиной,  мало ли бреда встречаешь в Интернете.  Мимо, особливо, потому, что наткнулся я на него совершенно случайно, ибо никогда не испытывал интереса к тому, что она пишет. Регулярно и преднамеренно смотрю только трех-четырех авторов стихиры, к которым не относится даже Игорь Царев, не говоря уже о Ларисе Морозовой Цырлиной.  И не потому, что Игорь Царев так плох, или та же Лариса Морозова Цырлина.  Просто я смотрю регулярно в основном тех, кто дает мне то, чего нет во мне. А таких немного. Остальных – по случаю.  Вот так случайно, через рецензию на чужой страничке я и наткнулся  на дискутируемый опус Ларисы Морозовой Цырлиной.  И он вызвал во мне возмущение не своим безвкусием и пошлостью, а ложью, а еще больше тем, что он находится в тренде современной информационной войны против России, которая началась не сегодня и не вчера, и даже не тогда, когда ты начинал слушать «Голос Америки».  И я, если ты заметил, никогда не в состоянии пройти мимо, если вижу очевидные и опасные моменты этой войны. Таким образом, дело не в изящной словесности. Дело в политике. Лариса Морозова Цырлина, я надеюсь, сама того не понимая (а таких, без понятия, сегодня много, слава богу, не ты и не я), вторглась на не литературное поле.  И я был вынужден дать отпор. Я защищался и как,  честный дуэлянт, в отличие от Ларисы Морозовой Цырлиной, воспользовался тем же самым оружием, что и противник. Ты, конечно, понимаешь, что мне вовсе не хочется использовать фронтовую терминологию, но ты же видишь,  это вынужденная мера.

Приведу образцы изящества Ларисы Морозовой Цырлиной.  Конечно же, ты опять понимаешь, что эти образцы, вполне сходные (и доходные) для стихиры,  мне пришлось оценивать по гамбурскому счету.  Во-первых, тема обязывает. Тема эта самого высого накала и напряжения, самого высого звучания.  Такая тема не терпит суеты, которая уместна при ловле блох на стихире.  Особенно с таким посвящением. Повторю, на месте особенно Лидии Чуковской мне было бы стыдно за такие стихи. А во-вторых, она затронула фундаментальные основы общественного устройства. Мог ли я смолчать?

Уже первые две строчки этого «шедевра» Ларисы Морозовой Цырлиной меня повергли в некоторое недоумение несоответствием видов действия в главном и подчиненном предложении:

Мы опоздали на десятилетья,
Чтоб в ноги этим женщинам упасть,

Можно сказать  «мы опоздали на экзамен». Можно также сказать «мы опоздали прийти на экзамен». Но это уже звучит не по-русски.  Я уж не говорю об этом грубом «чтоб»,  в этом месте, да еще в зачине, плохо сморится и «чтоб», и «чтобы» и вообще обе эти строчки, из которые  можно понять и так, что сами  какие-то женщины опоздали кому-то упасть в ноги.  Ну и как-то не к месту звучит «упасть»  рядом с женщинами.  Впрочем, «пасть» было бы еще хуже.  Эти две строчки абсолютный пример чистейшего графоманства и отсутствия поэтического вкуса.  Они могут понравиться только Э.Брандесу.  Я его понимаю, но не завидую. Кстати,  в конце, я,  как честный и порядочный джентльмен,  разместил полный текст этого перла Ларисы Морозовой Цырлиной. Чтобы ты мог сам оценить его достоинства. Впрочем, о чем я?  Это для меня сия находка оказалась делом случая.  А ты ведь частый гость на странице Ларисы Морозовой Цырлиной. Что же не подсказал по дружбе то? Наоборот, одни восторги Э.Брандеса.

Идем дальше.

«Их души окровавленною плетью терзала инкавизиторская власть». А как быть с телами?  Их какой плетью терзала инквизиторская власть?  Если для души у власти имелась некая особая душевная  (ну, очень душевная) плеть, то для тела уж точно имелась вполне реальная, которой «инквизиторская власть», как известно, терзала не только  души, но и затерзывала до смерти, и не только одного Осипа Мандельштама.  Но все объясняют две следующие строки.

Оказывается «инквизиторская власть» терзала их  мытарствами. Ну, что ж власть есть власть. Мытарства – ее любимое занятие. «Инквизиторская власть»  даже Галилея мытарила, а уж про нас и говорить нечего. Разве тебя, Борис, власть не мытарит? И меня мытарит. А уж как она мытарит Ларису Морозову Цырлину! Что домытарила ее до таких пошлых стихов.  Но я знаю,  в чем дело. Дело не просто в мытарствах, а в «долгих» мытарствах.  Напомню,  Лидию Чуковскую инквизиторская власть мытарила аж 89 лет, а Надежду Мандельштам и того больше -  91.  Если наша «инквизиторская власть»  промытарит меня хотя бы до семидесяти,   я скажу ей спасибо. А если до восьмидесяти - я ей в ножки упаду и не опоздаю, как Лариса Морозова Цырлина, тем более на десятилетия. Ну, о большем могу только мечтать, хотя дед мой прожил 99 лет,  но он не любил советскую власть, хотя и не очень мытарился при ней.  Значит, мне до этих лет не дожить. Жаль, конечно.

Ты, конечно,  понимаешь, ты все понимаешь,  что я вовсе не издеваюсь над героинями опуса Ларисы Морозовой Цырлиной.  Вовсе нет.   Мне их искренне жаль, и этим ограничусь.  Слишком больна и огромна эта тема, чтобы прикасаться к ней всуе и графомански,  подобно Ларисе Морозовой Цырлиной.  Но от себя лично добавлю, что я не нуждаюсь в подсказках Ларисы Морозовой Цырлиной, а в таких, как это стихотворение, тем более. Кишка слишком тонка у Ларисы Морозовой Цырлиной. И мне искренне жаль тех, кто думает иначе.

Короче говоря, я не завидовал бы Ларисе Морозовой Цырлиной,  если бы эти строчки прочла одна из ее героинь, и, боже упаси, если бы сам Корней Иванович.  Но к чему же привели наших героинь их мытарства  при «инквизиторской власти»?  И во тут-то мы и подходим к главному, к тому, что и спровоцировало меня на безумство противостоять оголтелым графоманам и моим клеветникам. Оказывается, мытарства «научили их ценить свободу совести».  Остановимся здесь. Здесь ты, Боря, я уверен не просек фишку. Ты наверняка подумал, что свобода совести это некий поэтический образ, так сказать, режиссерская находка. Ты, видимо, подумал, что Лариса Морозова Цырлина в этом словосочетании для краткости и афористичности сплавила, так сказать,  в поэтическом тигле два святых понятия совесть и свободу в единый, так сказать, поэтический высоколегированный и высокохудожественный сплав? Ошибаешься. Но это и не просто пустое красное словцо из тех, что так любят изобретать графоманы.  Вовсе нет. Не странно ли, что «свободу совести»  они научились ценить вдвойне?  И разве может быть совесть человека, особенно таких уважаемых, как Надежда Мандельштам и Лидия Чуковская быть несвободной?  Совесть либо есть, либо ее нет. У совести нет градаций и не может быть никаких дополнительный определений.  Выходит, наша авторша снова села в лужу? Вовсе нет.

Дело все в том, что «словосочетание» свобода совести – это не поэтический образ,  это политический термин. Вот где зарыта первая собака. До этого все были цветочки нашей заслуженной графоманки. Сам по себе этот термин имеет очень благородное происхождение (можешь сам посмотреть в интеренете или еще где, если не знаешь) и чистый послужной список, а, если быть совсем точным, то имел. Потому что за последние сто лет (вот почему я говорил тебе о ста летах) этот термин приобрел значение термоядерного идеологического и политического оружия, имеющего колоссальную разрушительную мощь.  Это не единственное оружие в идеологическом арсенале. Сегодня там находятся все права и свободы личности. Это оружие приобрело свойства оружия массового поражения с изобретением средств массовой информации, и особенно телевидения. А в эпоху временной невозможности применения истинного оружия массового поражения идеологическое оружие стало самым мощным. Не буду дальше развивать эту тему. Ты и так все знаешь сам. И только дурочку валяешь, пытаясь доказать, что идеологическое оружие российские геосоперники и конкуренты (теперь это так называется, врагов у нас больше нет)  применяют на пользу нам россиянам.  Но меня то ты не проведешь. Мир, каким был,  таким и остался.  Не совсем, конечно,  так.  Но ты же знаешь, это всего-навсего поэтическое преувеличение, не более  чем художественный прием. На самом деле, изменения, конечно, есть.  И сегодня, слава богу, можно обсуждать, пока робко, может ли госдеповская политика соответствовать интересам России? Сама постановка вопроса уже примечательна. Но это опять же тема отдельного серьезного разговора, и уж точно не имеет прямого отношения к шедевру Ларисы Морозовой Цырлиной. Ведь она ведет речь о морали, а не о политике, не так  ли? Правда,  неожиданно сама вторгается в политику, и я надеюсь, неожиданно для нее самой, в противном случае это уже не литературная статья.

Впрочем,  ошибка Ларисы Морозовой Цырлиной вполне простительна.  Интеллигенция, особенно наша, многонациональная и разночинная любит мешать все в одну кучу. Особенно она любит мешать в одну кашу  мораль и политику. Это идет от разных корней и причин, так сказать, от разных сосков вскормившей ее матери – нужды, а  отцами ее являются, как известно -  комплексы.  Лариса Морозова  Цырлина требует от инквизиторской власти быть моральной, быть святее папы римского. Но кто тогда будет освещать в потемках морду зверя, ведь морды больше нет.  Но дело в другом, почему-то те,  кто мешает мораль с блинами и политикой (вот, Борь, откуда блины) требует моральности почему-то  только от российской инквизиторской власти. А как быть с американской? А с британской такой же аморальной? А с израильской? Почему такие требования мисс Лариса Морозова Цырлина предъявляет только российской инквизиции. То же самое, заметь, делает и Э.Брандес?  Ты, конечно, знаешь, что ответят мне Лариса Морозова Цырлина и Э.Брандес. Они скажут, нам дела нет до Америки, мы граждане России, это наша страна, мы никуда не хотим  уезжать («хотя и могли бы», добавят они как бы вскользь), и с пафосом: мы хотим, чтобы в России была нормальная жизнь. Самое удивительное, что все это правда. Или почти правда (ну, например, что могли бы уехать).

А где же тогда ложь? Ты же ждешь, что я,  как факир Кио (не путать с Киа) вытащу  ее из кармана   или рукава Ларисы Морозовой Цырлиной или, в крайнем случае, достану из уха Э.Брандеса. Будь внимательнее, я сейчас проделаю этот фокус. Но запасись лупой. Ложь здесь тоньше волоса, и разглядеть ее непросто.  Дело все в том, что Лариса Морозова Цырлина, а  за ней  и Э.Брандес. Лгут, когда говорят, что им дела нет до Америки (Британии, Германии и дры и пры).  Почему это ложь? Потому что Америке есть дело до нас. И Британии есть. И Германии и т.п. и т.д.  Так не бывает. Им дело до нас есть, а нам дела до них нет?  Чушь полная.  Вот здесь и зарыта вторая собака.  Хочу здесь извиниться перед Ларисой Морозовой Цырлиной за слово «лгут».  Я, еще раз говорю, что надеюсь наша автор материализует это слово непреднамеренно. Но выбросить его из песни я не могу. Оно самое главное, оно ключевое. Ложь содержится не в самом стихотворении, а в его контексте,  сегодняшнем политическом контексте. Если Лариса Миронова Цырлина такая высоко моральная особа, почему она не спросит Обаму, желательно в свойственной ей всокохудожественной форме, почему США поощряют братоубийственную войну в Сирии? Почему США под видом политических жертв  «инквизиторской власти» приютили у себя откровенных террористов Царнаевых? Почему Европа и Америка душат Африку нищетой? Уж куда,  как моральнее помочь ей радикально, ведь это их прямая вина. Но они сделают не так. Они поступят также как с индейцами: сначала понизят африканское население до безопасных пределов, а потом попросят у Африки прощения. А Лариса Морозова Цырлина будет сочинять потом слезные пафосные стихи на предмет свободы совести.

Тут, Боря, ты, конечно со мной не согласишься. Э.Брандес, кстати тоже.  И я пойму. Неприятно, когда ловят за руку. Но ведь ты то, Боря, не в пример Э.Брандесу – стреляный воробей. Ведь с Россией они делают то же самое.  На этом месте, я снова, как  Кио, достаю крапленую карту из твоего кармана. Ты скажешь, что мы сами, виноваты, коммуняки виноваты,   Брежнев, война в Афганистане, цены на нефть, Маркс и Энгельс, Ленин, душегуб Сталин.  И это все правда. Вот ведь фокус, а?  А где опять ложь спрятана?
Все очень-очень просто, включи-ка логику.  Если госдеп не помог нам вчера, то кто тебе и Ларисе Морозовой Цырлиной сказал, что он поможет нам завтра?  Выходит, надеяться на госдеп нам нельзя. А по всему получается, как раз наоборот.  Так что ж ты мне сказки рассказываешь, про то, что запад нам поможет?  Ах, да, это не ты рассказывал, это Э.брандес, наверно. Ну, не суть важно. Мы же все-таки добрались до главного.

Вот видишь, мимо каких важных вопросов проходит пафосная Лариса Морозова Цырлина.  Она их не хочет замечать, и уж это-то, она точно делает преднамеренно, декларируя, что ей дела нет до «свободы совести» в госдепе.  А вот почему-то г-ну сэру лорду Полу Маккартни есть дело до «свободы совести», но опять почему-то у нас в России.  Кто такие «Пусси Райот»? Их из Лондона даже в телескоп Хаббл не разглядишь. А ведь поди ж ты. Заступается сэр Пол,  второй раз за них заступился.  И попробуй не заступись, ни лордом бы не был, ни миллиардером.  У них с этим делом строго. Не забалуешь. Ты смеешься  над «госдеповской ведомостью». Справедливо смеешься. Госдеповской ведомости – нет.  Ты сам ее придумал. И сам смеешься.  Пусть, мол, ищут, а ее то и нет. И не нашли. Все в навозе, а Боря в белом на коне.  Но у меня маленький вопросик к тебе: куда деваются те миллиарды, которые госдеп только по открытым каналам тратит на подъем демократии в России?  Откуда такая щедрость?  Для чего они тратят такие достаточно  солидные подъемные?  Ведь куда-то они исчезают. А есть еще закрытые бюджеты. Они куда?  Жалеешь, что тебе не достается?

Взять, к примеру,  Ларису Морозову Цырлину. Ведь нашему любому нищему интеллигентишке дай флайер на коктейль в американском посольстве, или возьми у него интервью на БиБиСи. И он твой. Делай с ним, что хошь. А уж если его похвалить, да книжонку его никому не нужную издать,  да еще премишку тысяч в двадцать подкинуть. Ну, тогда вообще пепец. Рот разинет и вопить будет так про «инквизиторскую власть»  что даже в госдепе попросят потише: в Вашингтоне засыпать под шум и царнаевские взрывы трудно, аж из Бостона долетает. Промашка вышла с Царнаевыми-то,  и с Аль-каидой,  и с Литвиненко, которого, якобы, самым варварским способом лишила жизни «инквизторская власть». Пшики, пустышки.  Но это на первый взгляд. Просто это все не совсем удачные операции все той же идеологической войны.  А Лариса Морозова Цырлина пример удачной.  Маленькая, но победа госдепа.  Минимум затрат, максимум результата. Деньги потрачены  госдепом лишь на прикрытие, и вот вам ярый воитель против российского государства.  Именно из таких воителей и формируются бригады для желтых революций, желтое мясо. Мехнизм отработан до мелочей.  Конечно, Ельцин потом попросит прощения (узнаешь приемчик? Горбачев, кстати, так и не попросил). Но будет поздно. Война проиграна.  Оружие массового поражения под названием «свобода совести» сработало.   Точка.  И если сегодня, это оружие по-прежнему испытывается и используется, значит,  это кому-то нужно, значит,  война продолжается. А объятия и поцелуи политиков тоже маленький участок идеологического фронта: кто кого. Но, Боря, хочу тебя успокоить. Так было, так есть, и так будет всегда. Важно только правильно вести эту войну и вовремя принимать меры.  И мы пока, к сожалению, терпим неудачу за неудачей. Вот и в нашем случае госдеп одержал очередную маленькую, но победу. Мой совершенно справедливый и правдивый стих сняли с анонса по доносу. Правда не нужна ни госдепу, ни  Ларисе Морозовой Цырлиной. Что нужно Ларисе Морозовой Цырлиной я знаю. Но не могу сказать. Тогда  новй донос точно будет. Как после этого сЛариса Морозова Цырлина будет людым в глаза смотреть?  Поэтому лучше здесь промолчу.  Но в оправдание Ларисы Морозовой Цырлиной хочу сказать, что она в состоянии совершенно искренней убежденности. И я ей сочувствую.  Я ее даже жалею. Она в какой-то степени даже жертва этой войны.  Но не понимает этого. 

Она не понимает того, что времена меняются. И сегодня такой примитивный, поверхностный подход к нашей истории, граничащий с фальсификацей, безответственное отношение к слову, к поэтическому и гражданскому долгу  не принесет ей поэтических лавров, к которым она так стремится. Ведь ни у одного сколько-нибудь значимого русского поэта, даже у Мандельштама, который был, может быть, самых резким из них, за что и пострадал,  не наберется столько грязи в адрес именного  русского государства, как такового.  Быть русским поэтом и проклинать русское государство, противопоставлять его нации и народу – две вещи несовместные.  Таких поэтов в русской литературе не было и никогда не будет, пока у русских есть свое государство. И даже, не дай бог, если его не будет, они будут о нем мечтать, как почти две тысячи лет мечтали о своем евреи, пока оно,  наконец,  не появилось.  И если Лариса Морозова Цырлина в своем опусе (извини, язык не поворачивается назвать этот текст по-другому) утверждает обратное, то она никакой не поэт, во всяком случае,  не русский поэт.  И я здесь, извини Боря,  но должен употребить только это слово – именно не русский, ни не российский, ни не какой другой.  И это все, что я хотел сказать. Это не должно быть обидно для Ларисы Морозовой Цырлиной. Ну, не всем же быть русскими поэтами.  Ну, а если ты не русский поэт, то ты как бы иностранный агент (сейчас это горячая тема) в русской поэзии, т.е. автор, пишущий по-русски. И не надо обижаться. Я ведь вовсе не про национальность. Примеров русских поэтов приводить не буду, сам знаешь. Допускаю, что я не прав. Возможно. Но Лариса Морозова Цырлина не допускает и мысли, что она может быть не права.

Мы не раз с тобой обсуждали разницу между истиной и правдой.  Разница в том, что истина всегда одна. Ее не может быть две. А вот правда – у каждого своя. Но для  каждого – тоже одна. Поэтому  она одна  и у России, потому что Россия – одна. Вот так все просто.  А дальше время покажет, кто эту правду понимает правильно. И я не настаиваю на том, что моя правда – истина в последней инстанции. Хотя Лариса Морозова Цырлина настаивает на своем приоритете. Однако  согласись, если люди пишут донос, значит, что-то они чувствуют про свою правду.  Так что я абсолютно уверен, что моя правда – победит,  ведь я не пишу доносов.  Но что-то, видимо, придется предпринять.  Я еще не решил, что именно, и буду ли. Но ситуация в российском Интернете меня удручает. И на сайте стихи.ру также.  Если госорган требует какого-то закрытия в интернете, то начинают  вопить, особенно такие,  как  Лариса Морозова Цырлина: ату государство, наезд на свободу совести и дры и пры, а сами под шумок тихо и мирно при помощи администрации могут закрыть что-угодно и где угодно, поскольку боятся дневного света.   
Предлог найти легко. Так объектом инсинуаций  Ларисы Морозовой Цырлиной является российское государство, включая и его персоналий. Это делать можно почти в любых выражениях.  Это свобода слова. Но объектом моих  инсинуаций, как ты понимаешь, является не только медвежьи услуги  российского государства. Здесь мы в равном положении. Объектом моих инсинуаций является сама Лариса Морозова Цырлина, а это уже низзя, это уже посягательство на личность, меня можно закрыть за самое безобидное стихотворение. Вот ведь чего удумали черти госдеповские. Банальным  воровским трюком вывели себя из-под обстрела.  Молодцы! Завидую.  В результате весь российский Интернет быстро дрейфует в сторону госдепа, без особых затрат для него, на одном голом энтузиазме таких,  как Лариса Морозова Цырлина. Я уж не говорю о том, что раскрутить какого-нибудь Навального в твиттере – дело одного дня и нажатия пары кнопок в Вашингтоне. Есть масса и других мошеннических схем. Но это самая простая и потому почти невидимая для глаз.  С этим пора кончать.  А решение очень простое: любое закрытие в Интернете должно осуществляться по решению госоргана. И тогда доносы не помогут.

Я думаю, что это защитит также и тех владельцев Интернет-ресурсов, которые в самом деле стремятся обеспечить объективность.  А то я смотрю, стихира стала тухлой, неинтересной, вялой и кислой.  Не с кем и не о чем поговорить.  Разве что с тобой. Ты ведь все понимаешь.  Теперь тебе должно быть понятно и почему в результате мытарств, героини текста Ларисы Морозовой Цырлиной, стали вдвойне ценить свободу совести.  Надо было написать не вдвойне, а в десятки раз, потому что мощность оружия под госдеповским кодовым названием «свобода совести» действительно выросла многократно, за годы длительных мытарств, что связано с прогрессом в телекоммуникациях.

Таким образом, мы плавно подошли к кульминационной строчке перла Ларисы Морозовой Цырлиной, а именно к следующему:

И с родиной не путать государство
Холопов - ни в бреду, ни в страшном сне.

Что касается  первой части этой тирады, то я уже достаточно высказался о невозможности для русского поэта противопоставлять русское государство и русскую родину. Добавлю только, что это очень ходовой сегодня госдеповский жупел, вполне возможно и рожденный в голове какого-нибудь искреннего российского интеллигентика, убежденного и непримирмого борца с российским государством.  Это была находка для госдепа. А дальше работает обычная схема: поддерживай своих, топи чужих. И докатилось до нашей поэтессы. И попало в ее шедевр.  Что касается холопов, то это прямое оскорбление органов российской власти и всмего росиийского народа, и, кроме, того, здесь нет ни художественной, ни исторической правды. Если государство холопское, то откуда в нем взялись герои Надежда Мандельштам и Лидия Чуковская. А Корней Иванович был холопом, как раз в то время, когда наши героини по воле Ларисы Морозовой Цырлиной освещали в потемках морду зверя? А сам Мандельштам?  Опять непонятки.  Неужели Лариса Морозова Цырлина не знает, что ни одна нация, ни один народ не может состоять из одних героев?  Неужели она не знает, что долг поэта – ласкать и корябать, а не судить и казнить? Неужели она не знает, что если бы она оставила богу богово, а себе человечье – любовь, а не ненависть, глядишь,  ее перл и дотянул хоть  как-то до  уровня поэзии.   А так - одно пафосное и пустое кривляние, героизм на пустом месте.  А отсюда и это жуткое банальное и проходное «ни в бреду, ни в страшном сне». Ну, неужели нельзя было найти чего-нибудь более подходящего и теме и случаю. Ну, как представлю Лидию Чуковскую в бреду, так всех диссидентов начинаю пугаться и ненавидеть.  Что за чушь! И это поэзия?

Дальше Лариса Морозова Цырлина, видимо,  просто впала в правозащитный транс и начался настоящий бред, тот самый, который «ни в страшном сне».

Они держались долгом и любовью
В застенке у кремлевских палачей.

Можно понять так, что долг и любовь не давали выходить героиням из застенка кремлевских палачей.  Все потому, что Лариса Морозова Цырлина, очевидно в трансе,  хотела любым способом соединить в двух строках «застенок», « кремлевских палачей» с «долгом» и «любовью».   На мой взгляд,  получилось кривовато. Дальше даже комментировать нечего. Я, Борь, не понимаю, как можно сгоревшими сердцами что-то освещать, хотя бы и в темноте, тем более, морду зверя. Глупость на глупости, пошлятина на пошлятине.  Ну,  нельзя о святом всуе. Нельзя было лезть в души  Надежды Мандельштам и Лидии Чуковской с окровавленной плетью и кремлевскими палачами, которые наверняка были в сапогах.  Не вынесет этого душа ни одного поэта. Я допускаю, что Лариса Морозова Цырлина, славящаяся изяществом и мудростью, написала весь этот бред из страшного сна из лучших и искренних побуждений.  Дело все в том, что Лариса Морозова Цырлина с самого начала задала себе схему из родины и государства, кремлевских палачей и морды зверя. А на самом деле надо в таких случаях идти за своей интуицией,  поэтическим чутьем,  если оно, конечно, есть и за словом с любовью и жалостью даже к кремлевским палачам, ведь они  тоже жертвы  инквизиторской власти. Сколько можно это повторять!

Если у Ларисы Морозовой Цырлиной есть честь и достоинство, и хотя бы немного совести со свободой или без,  она должна, просто обязана сделать так, чтобы мое стихотворение снова появилось на моей странице и в анонсе на главной странице сайта стихи.ру.  Ибо от суда читательского Ларисе Морозовой Цырлиной все равно никуда не уйти. Впрочем, мне это безразлично.

Что касается твоего, как обычно, легковесного замечания, то могу только пожалеть всех нас, кроме тебя, разумеется. Полагаю, тебе и там хорошо. Так для порядку бубнишь чего-то.   Я тоже родился в СССР. А сейчас живу не пойми в какой стране. И госдеп имеет к этому самое прямое отношение, хотя, согласен, что сами виноваты, зачем впустили этого зверя, если считать по-твоему – то четвертого. То , что ты насчитал столько зверей,  доказывает, что живем в разных странах, и у нас разные родины. Бывает. Почему должно быть одинаково. 

То,  что ты не знал про существование госдепа, вовсе не доказывает, что его не было или нет. Точно также ничего не доказывает, что, если ты до чего-то допетрил самомтоятельно, то это обязательно истина. Бывают и огорчения. Как говорил Маяковский в таких случаях, надо быть умным товарищем.  Ну, а на какую разведку ты работаешь, дело твое, пока не вышло за границы уголовного кодекса. Если ты внимательно прочитал то,  что я написал, то должен был понять, что каждый из нас на какую-то обязательно работает.  По другому в этой жизни не бывает.  Во так, Борян. 

Нельзя мешать мораль с политикой, а поэзию с госдепом. Плохо получается и плохо заканчивается.   Особенно для нас холопов и царских семей.  Надеюсь, ты не принадлежишь ни к тем, ни к другим.


Пока. Пиши. Буду рад обменяться.

Твой Сергей Пресс


 



Надежде Мандельштам, Лидии Чуковской

Мы опоздали на десятилетья,
Чтоб в ноги этим женщинам упасть,
Чьи  души окровавленною плетью
Терзала инквизиторская власть.
Их научили долгие мытарства
Ценить свободу совести вдвойне
И с родиной не путать государство
Холопов - ни в бреду, ни в страшном сне.

Они держались долгом и любовью
В застенке у кремлевских палачей,
Чтоб рукопись, пропитанную кровью,
Спасти от их архивов и печей.
И, в зла преображение не веря,
Они свои сгоревшие сердца,
В потемках освещая морду Зверя,
Как уголья, держали - до конца.


24.05.2013 22:15