Ч. 1. И жизнь дала отсчёт назад 1. Вокзал

Драматическая  поэма

Матери, великие в терпении и доброте,
любви  и  верности,  милые  матери,
ВАМ  посвящаю  свою  поэму. 
Тебе,  мамочка,  Екатерина  Кузьминична.


Предисловие.

Лето, 1995  год. Главные  героини  встретились  на  вокзале  в  Крыму,  узнали  друг  друга,  стали  вспоминать  события  пятидесятилетней  давности,  когда  им пришлось  в 1943-1956  годах  работать  вместе  в  деревне  Загаринка,  где родилась  и  жила  Катерина  и  куда  была  депортирована,  как  многие   чеченцы, Хава. Имя  ХавА произносили  ударением  на  втором  слоге.

Действующие  лица:

Катерина – 80 лет;
Хава – 77 лет;
Серёжа, правнук Катерины – 18 лет.

Через  воспоминания  пройдут  следующие  имена:
Сергей – муж  Катерины
Тура – муж  Хавы
Шура – дочь Катерины
Шодди – сын Хавы
Тернов – председатель  колхоза
Ласеров – бригадир  полеводческой  бригады;
Чухов – бригадир молочнотоварной  фермы;
Джабраил – дед  Хавы;
Озниев – учитель,  чеченец.

Часть первая

И ЖИЗНЬ  ДАЛА  ОТСЧЁТ  НАЗАД

1. ВОКЗАЛ

Вокзал. Узлы  и  суета,
Да  безнадёжность  в  бледных  лицах.
Вот  только  дети  безмятежны:
Ведь  мамы  рядом,  руки  нежны,
А ЧТО-ТО  где-то  ТАМ  творится,
Не  здесь.  Святая  простота.

Играют  на  полу,  узлах,
«Буксуют»  щепки – их  «машинки»,
В  ручонках  хлебушек  зажат,
Смеются,  ссорятся,   визжат,
Рисуют  на  пыли  тропинки,
А  страх  над  ними,  мимо – страх;

Он  спрятался  в  глазах  у  взрослых,
В  толпе  очередей  дремучих,
У  хищных  ртов  билетных  касс.
В большой  тревоге  нищий  класс,
Запутался  в  сетях  паучьих
Хвостатых цен  и  мыслей  прошлых…

Чуть-чуть  в  сторонке,  у  стены,
Стоит  одна,  ни  с  кем  не  споря,
Старуха,  тихая,  в  слезах…
Сама  судьба  в  ее  глазах,
Молчит.  Что  голос  в  хоре  горя
Большой  растерзанной  страны?

И  слёзы  так,  само  собой,
По  капле  скупо  вытекают.
Глаза,  за  облаком  тоски,
На  равнодушия  пески
Глядят  покорно,  привыкают
К  тоске тупой  в  толпе  слепой.

В  толпе – в  лесу,  а  в  сердце – ночь…
Оттиснута, отжата  прочь.
Там  здравый  смысл  уже не властен.
Кто  понаглей  да  позубастей,
Порасторопнее  в  локтях,
У  касс  воюет – хруст  в  костях.

Кузьминична  стоит  одна,
Без  сил: исчерпаны  до  дна…
Ни  сил,  ни  слов – года  не  те…
Где  выход  в  этой  суете?..

Из  давки  вывернулась  вдруг
Проворная,  как прут,  старуха,
Метнулась,  зыркнула  вокруг
И  прядь  заправила  за  ухо,
Поправила  платок  цветастый,
И  показался  взгляд  глазастый
Знакомым, –   чёрный  с  косиной…
Себе  не  верила  самой
Кузьминична.  Стоит  Хава,
Только  седая  голова,
Только  морщины-паутины,
Года,  ссутулившие  спину.

http://www.stihi.ru/2013/05/21/9566