Часть вторая. Испытание любви нанотехнологией. пов

         продолжение.  Часть первая. Испытание любви нанотехнологией. (повесть "Непрощенный")   
 (начало http://www.stihi.ru/2013/05/12/7528
http://www.stihi.ru/2013/05/13/7158
http://www.stihi.ru/2013/05/15/8498)

         Вскоре ему надоело смотреть на стыдливо прикрытые шортами цвета хаки коленки пятидесятилетних курортников и на туго поджатые попки их подружек. Правда, попки всё ещё были редкостью.  Чаше  по старинке дамы демонстрировали прикрытые фиговыми листочками либо прозрачными блузонами фигуристые заманчивых размеров бюсты.

         Представительницы другой половины человечества, напичканные гламурными, навязанными пластической, уже почти ставшей раковой опухолью для природы,  хирургией стандартами женской красоты, выбрасывали, как видно, сногсшибательные суммы на выходящие из моды элементы тел. Одурманенные красотки закомлексованные сбытчиками силиконовых долин в допотопные представления о красоте  не замечали главного: на хорошую задницу проще поймать достойного представителя противоположного пола.

         Но никто не спешил развенчать культ эдаких  дающих грудь матрон. Все ещё продвигались как бы живописные полотна мастеров ренессанса, воспевающие молочно-белые, лишенные посторонних взглядов и солнца упругие женские прелести с жадностью припавшими к ним  крепышами-бутузами. Но то, что по всей вероятности, во времена отсутствия плейбоев могло дать возможность заглянуть постороннему мужчине в святая святых добропорядочных  горожанок, сегодня уже было верхом анахронизма. Хотя  полотна мастеров еще и не сдали в утиль истории, свою изначальную функцию установления эталонов половой ориентации они безусловно уже выполнили. Мужская половина всё сильнее пыталась избавиться от навязанных иной цивилизацией представлений о половом влечении, в виде той же, кама-сутры. Однако, поставщики имплантатов пока не спешили менять приоритеты, и гнали ту же волну, что и пятьсот лет назад. А никто не ручается за результат, мадмуазель, Лохнесское чудовище тоже вызывает повышенный интерес, но стоит ли тратиться на его поиски? Лох-несс, мадам.  В то же самое время,  он был уверен, тот, кто сегодня совершит марш-бросок в область поставки искусственных  женских  гениталий, вместо сбегающих потоком с конвейера  бывших  молочных накопителей   –  в самом скором времени станет миллионером. Им нужно не то, что отличает их вторую половинку от них самих, а то, что объединяет каждого из них.  Братство духа, душ и тел.

         Посему пляжный сезон с легкой душой молодой человек заменил на круиз по Средиземноморью. Выбрал он самый тихий из маршрутов: паломничество по монастырям и католическим соборам южного побережья Европы. В таких маршрутах возможность нежелательных встреч исключалась практически с гарантией. Хотя, он уже дано подметил за собой эту особенность – когда управляющей компанией не подразумевалось его больше использовать на конкретном направлении даже самые стойкие знакомые и места стирались из памяти. На память пришёл парадоксальный случай, когда ровно через полгода после последней их встречи он не смог узнать в подошедшей к нему  в одном из аэропортов женщине свою собственную кузину. Сестра стала за эти месяцы лишним для него субъектом в информационном поле.  Маразм был явлен на лицо – но  претензии в этом пространстве, как он давным-давно уяснил, никогда не принимались. Финита ля спектакль.

         Среди пассажиров небольшого морского судна преобладали пенсионеры, несколько семейных пар старавшихся, вероятно, воспитать  отпрысков в почитании бога и старших,  к ним могли бы примкнуть религиозные фанатики, разных возрастов, одурманенные надеждой стать избранниками где-то там и увидеть божественный свет, маленько фотографов, как отметил его наметанный взгляд, любителей, которые на вольных хлебах ищут: куда толкнуть свои творения.   Паломники, для которых подобные увеселительные прогулки были верхом мечтаний, те, что, как можно было судить, экономили на всем, отказывая себе чаще всего в более насущном, чтобы приблизиться к невозможному чуду, казались самыми жалкими в этой компании.  Этих развели круче даже чем грудастых  дамочек подсунув протезы не тех частей тела и при этом содрав бешенные баблосы. Лох-несс, господа, ваш мессия.

         Помнится в одной из полуразрушенных противниками христианской веры церквушек, побитой как приблудная собака сербской деревеньки, он разговаривал с местным священником. В тот момент  последний всё убеждал его в истинности своего служения,  словно оправдывая и себя и бога,  хотя кому там оно уже было нужно – его запоздалое сокрушение, что бог отвернулся именно от правоверных, избравших путь воров и разбойников.

         В селе тогда изнасиловали всех подростков не взирая на возраст и пол, а напоследок сожгли церковь. И вот никто из сельчан не откликнулся на набатный призыв святого отца о помощи: потушить деревянную часть собора.  Молодой человек  оказался на пахнущем гарью подворье после всех местных разборок. И что он тогда услышал:

- Сын мой, это только кажется, что придти к вере сложно. А ты вот возьми, да и перекрестись хотя бы один раз. Даже не нужна молитва. Достаточно самого жеста. Во имя отца, и сына, и духа. Посмотришь, однажды тебе придет в голову: а, может  быть, за этим есть что-то настоящее.  Во второй раз ты сделаешь крестное  знамение уже боле осознанно. И может быть это станет твоей второй натурой. Потом ты вспомнишь меня, сын мой.

         Но он так и не перекрестился. Как тот парень – норвежский стрелок не смог поднять руку в приветствии: зик хайль. Чего–то такого главного для такого жеста им так и не было дано понять. А, ведь, казалось бы: только один раз – и ты наш. Но парня загребли скандинавские эскулапы, так и не добившись главного – кто за ним стоял.  Правда, оставалась, по всей видимости, у них призрачная надежда, добраться до душеприказчиков лобастого. Однако, вспоминая свои парижские видения того времени, молодой человек не верил в их врачебную удачу, отчего было ясно – стрелку придется худо. Он еще хлебнет на своей передовой, между двух огней.

         Отчего бы им не создавать механические системы для выполнения таких заданий? Всё экономят, суки. Природа уже создала человека, немного технических усовершенствований – и кибер-аппарат готов!  Какой уж тут божественный промысел? И где он этот воззвавший сербским набатом с возгласом: сын мой?

         Вечером  в баре на глаза попалась одна из тех, отнесенных к категории свободные художники. Он помнил, что девушку на пристани провожала довольно пожилая дама в каком-то наглухо застегнутом балахоне. Это несоответствие между палящим солнцем в зените и  легкими, минимальными нарядами окружающих неуклюжую старуху курортников – казалось абсурдным. Мелькнула мысль, что женщина стыдится своих дряблых конечностей, чего нельзя было сказать о раскомплексованных американках где-то того же  возраста, одетых в безрукавные футболки и цветные шорты по колено. Сама дама провожала с явными предосторожностями и напутствиями именно вот ту молоденькую девушку, что скромненько примостилась за барной стойкой.

          Кажется, не испугайся оставшаяся на берегу мадам морской качки, что, похоже, накладывала определенные ограничения в свободе перемещений, учитывая почтенный возраст и увядающий организм, старшая женщина никогда бы не рассталась со своим сокровищем. Воспитанные в других системах главы семейств, еще не свыклись с мыслью, что подросшие чада больше им не принадлежат. Как собственно они не принадлежат и сам себе. Даже сбегая из-под крова и опеки. Вот и сейчас невольно парень отметил, что на берегу девушка была одета более  пуритански: черная маечка с открытой спинкой до пояса, белые просторные хлопчатобумажные шорты и черные кожаные  сандалии, на манер римских,  со шнуровкой тонкими ремешками до колен. Теперь шортики были уже совсем другого фасона: черные и достаточно откровенные. Явно на девушку засматривалась сильная половина салона.

         Он решил запустить меченный атом:

- Не будет нескромным поинтересоваться Вашей профессией?

         Девушка очаровательно улыбнулась, что с головой выдало в ней провинциалку:
         
- Нет, отчего же. Я закончила художественную школу и работаю дизайнером-оформителем апартаментов и офисов.

         Ответ его устроил:

- Мне, правда, показалось, что Вы одна из фотографов-охотников за сюжетами, судя по Вашей экипировке, - он ждал, что резюмирует на происходящее подсознание.

- Нет, свои фото я чаще сама  использую в собственных проектах – очень редко бывает возможность, что-то предложить на сторону и получить приличное вознаграждение, - девушка, судя по манере выражать собственные мысли, воспитывалась несколько старосветски, и чтобы удостовериться он задал новый вопрос:

- Это Вас провожала близкая родственница? Было заметно, что она переживает, отпуская Вас одну? Вероятно, здоровье не позволило пуститься за вами следом… - парень позволил себе ответную улыбку.

- Да, это мама. Но дело не совсем в здоровье. Мы живём  вдвоем,  и доходы не так уж велики. Она меня родила уже на излете возможного, оттого очень надо мной дрожит – поздние дети – это крест божий как для родителей, так и для наследников, - ему на эту тираду подумалось, что девушке следует потом, если появится желание объяснить, что мир не так устроен, как забила ей голову престарелая малообеспеченная родительница, желающая при всём при том,  дать дочери как можно больше из того малого, чем она располагает, и видящая опасность дальше, чем под собственным носом.

- Тогда, может быть, выпьем за знакомство? -  подмигнул молодой человек.

         Девушке явно нравилась его компания:

- А разве мы уже знакомы?

- Ты не поверишь, - от души улыбнулся на этот вопрос  парень: подсознание дало зеленый свет.

(продолжение следует)