Рильке. Пой о садах, моё сердце

*    *   *

Пой о садах, моё сердце, о тех, словно влитых в стекло выдуваемых, радужных ваз,
пой о садах, неизвестных тебе, чья сквозящая явственность недостижима.
Воды и розы воспой, что лелеет в веках  Исфахан иль Шираз,
их сокровенно воспой, дабы с песнью ничьей песнь твоя не была бы сравнима.

О, покажи, моё сердце, что ты никогда не откажешься их восхвалять.
Что и тебя  знают, зрея, их  смоквы, твоим возносимые пеньем.
Что вместе с ними и ты меж ветвей их, в воздушных потоках объятых цветеньем,
славя, к незримому лику восходишь, что ты никогда не воротишься вспять.

И избегай заблужденья, что этим себя обречёшь на лишенья,
твёрдо уверуй в решенье своё, дабы этому быть.
Шёлковой нитью песнь стала твоя, расшивая  канву возношенья.

Да и в какой б из узоров ей лечь ни пришлось,
                всё связуя и верно служа предрешенью,
(будь это даже фрагмент из страдания в жизни, что ею назначенно было б расшить)
верь – восхитительным, дивным ковром всё задумано в целом, придя к завершенью.