Тебе, родной мой, было только двадцать

                ***


               Тебе, родной мой, было только двадцать
               В тот год, когда закончилась война.
               И обожжённые стволы акаций
               Забыть пытались жаркий плеск огня.

               Когда казалось – миновали беды,
               Свирелью птичьей пела тишина.
               Послушницей смиреною победа –
               Склонённая, у вдовьего окна,

               Но, потеряв любое чувство меры,
               На площадях плясала до зари.
               И молодым вином поила вера,
               Надежде двери настежь отворив.

               Тебе, родной мой, было только двадцать
               (Мне б нынешней годился в сыновья),
               Но день – как вечность на смертельных плацах
               Концлагерей в круженье воронья

               Мальчишка, Господи, совсем мальчишка.
               Твой младший брат остался на войне.
               И мать в притихшем маленьком домишке
               Застыла ожиданием в окне.

               И ты вернулся. И твои награды
               Позванивали гордо на груди.
               И жизнь грохочущею эстакадой
               Звала. В какие дали впереди?

             
              Тебе ли знать? Да и кому возможно.
              О пройденном так страшно вспоминать.
              И будущее путано и сложно –
              Тогда  - ещё закрытая тетрадь.

              Но молодым вином поила вера...