Гроб

Полем в поздний час с обходом в сторону зари
Отпустив коней пастися шли богатыри.
Бороды и кудри ветер шалый растрепал,
Молча шли и только бряцал о металл металл.
И казался бесконечным полевой простор,
Брел, задумавшись о вечном дядька Святогор.
В стороне шагал веселый, трогал колосья
Богатырь новоявленный муромский Илья.
Шли они не разбирая ни дорог, ни троп,
Только вдруг перед глазами появился гроб.
Постояли в изумленье. И решил старшой:
"А давай его измерим, друг мой дорогой!
Первым ляг, я за тобою..."
-Не возьму я в толк -
Проворчал Илья, но скоро в гроб дубовый лег.
- Ну вставай! - ему с усмешкой Святогор сказал. -
Не по росту.
Сам улегся, другу приказал.
- А накрой как крышкой гроб-то, дай я погляжу,
Будто умерший представлю под землей лежу.
Крышку положил Илюша, и приказа ждет,
Вечер гаснет, наконец-то Святогор зовет.
- Открывай.
Но колдовство ли, или воля чья,
Но не может крышку гроба приподнять Илья.
И от страха и от злости рубанул мечом,
Раз, а гроб стальным обвился, прочным обручом.
И рубил Илья, что мочи - не жалел меча,
И как змеи вкруг колоды вились обруча.
Что-то глухо напоследок Святогор сказал,
Молодой его попутчик горько зарыдал.
И скакал три дня безумный до великих гор,
Где сто лет ходил с дозором дядька Святогор.
Но вернулся ум и надо как-то было жить,
Богатырь поехал в Киев князю послужить.
Только вороны над гробом кружат в синеве,
Да скелет коня белеет в трепетной траве.