розы Мальмезона

     далее родовые связи делаются запутаннее, следы родства не всегда просматриваются, подобно следам того зверька, который ловко прыгает в сторону, и далеко, чтобы собаки и охотники потеряли след, который они все равно найдут, зверьку не уйти, как бы далеко он не прыгал, так и мы, отыщем след, невзирая на прыжки и скачки истории, а если нет, не беда, кровные узы здесь не самое важное, можно даже предположить, что большая любовь передается не обязательно через кровь, она может переходить от одного к другому или другой, от одной к другой или другому по каким-то еще не ведомым законам, что-то вроде метемпсихоза, сегодня здесь, а завтра там, это ведь не цвет глаз и не рисунок подбородка, что мы знаем о природе характера, знаменитые психоаналитики рассматривали происхождение и свойства большой любви, и все спорили между собой и оспаривали выводы, сделанные другими, поэтому о большой любви мы знаем мало, о больших вещах мы вообще мало что знаем, чем больше вещь, тем скуднее наше знание о ней, хотя и в малом, если разобраться, мы понимаем не так уж много, следующим его предком, если не по крови, то по любви, была Жозефина Богарне, никаких документов, удостоверяющих эту связь, представлено быть не может по причинам, изложенным выше, и наше утверждение основывается на сходстве характеров, на котором они (утверждения о наследовании) будут основываться и впредь, речь не о любви Жозефины к Наполеону или Ипполиту, а о ее любви к розам, любви сильной и определенной, такой же сильной, как его любовь к неопределенному, которую аллегорически можно представить любовью к Розе, что и было проделано в средние века, как бы загодя, большую часть дня Жозефина проводила в теплицах и садах Мальмезона, где (в первых) росли экзотические растения и (во вторых) цвели розы, любимейшие цветы Жозефины, она была страстной собирательницей роз, выписывала семена изо всех уголков мира, за богатейшим розарием наблюдали десять садовников, почти столько же, сколько ухаживало за теплицами и остальными садами, Жозефина имела привычку сама высаживать новые семена и делала это так умело, что из каждых десяти посаженных семян девять давали ростки, чрезвычайно высокий процент всхожести, всем известно, что, например, Глория Деи дает лишь от одиннадцати до пятнадцати процентов всходов, такой же искусной она была и в черенковании, и в отводках, только страстной любовью к розам можно объяснить, почему семена, высаженные Жозефиной, так хорошо всходили, черенки и отводки давали корни, розарий императрицы был известен во всем мире, и русский император Александр во время своего пребывания во Франции, часто прогуливался среди цветов Мальмезона под руку с французской императрицей, во время одной из таких прогулок она простудилась и вскоре умерла, в день ее смерти половина роз увяла, это, несомненно, доказывает, что они питались ее любовью, алой и определенной, как лепестки сорта Glad Tidings, еще не просохшие после теплого августовского дождя.