В дороге

Я пытаюсь уснуть. Закрываю глаза.
И мечтаю, что скоро наступит рассвет.
И мелькают огни, и, как будто слеза,
Тихо лунная капля стекает. Здесь нет

ничего — только рельсы в два глупых ряда,
только грузные шпалы — как тысчи солдат.
Если их уничтожить, то будет война:
Разойдутся железные линии. В ряд

мне мелькают в глаза сотни желтых огней,
Будто пули, направлены точно, в упор.
Я стараюсь спастись: опускаю скорей
Чуть прозрачный туман ометаленных штор.

Я сегодня читал равнодушный рассказ
О любви, о которой не так говорим.
Мой коричнево-выцветший, бархатный глаз
Наслаждался словами, как ****ью. Одним

только нам и дано с этим глазом понять,
От усилий он стал, словно сердце, живым.
Он питает мне душу, давая узнать,
Кто окажется близким, а, может, чужым.

Сколько дней, словно шпал, пролетело опять:
Одинаковы все, и закованы в рельс
два ряда, а куда приведут: как узнать?
Я устал на себя все смотреть и смотреть.

Ты ведь знаешь что будет со мною? ведь прав,
Оказался, когда говорил, что живей,
В нашем сердце любовь, как из Нила вода,
Разливается бурно лишь пару недель!

А потом? Собираем мы счастья плоды,
Только в них одна горечь, отрава и яд.
Если хочешь сорвать полевые цветы —
Знай, они превратятся в умерших котят:

Будут в вазе лежать. В потускневших глазах,
Будет мутно блестеть замеревший зрачок.
Так и хочется крикнуть от ужаса: «Ах!».
Если мертвым хвостом с них опал лепесток.

А потом. Что потом? Жажда. Хочется пить.
Только нечем напиться. Исчезла вода.
Ты идешь себя медленно вдруг хоронить.
Ты идешь себя медленно вдруг убивать.

Но ты веришь, что может, наверно, прийти,
Из истоков сухих старый, ласковый Нил.
Не хочу я в саду ветви яблонь трясти.
Упадут они сами. А мне нету сил.
Сил.

Завтра будет рассвет. Ох, точнее, сейчас.
Я, наверное, буду способен от рельс
и от шпал моих дней прочь сейчас убежать.
Но боюсь, что я выбрал неправильный рейс...

17 — 18 августа 2012, где-то в р-оне Кирова.