В поле

Расставшись с книгой, я лежал
И в небо взор бросал уныло…
Уж ветер будто бы вполсилы
Вдали протяжно завывал,
Уж трель полуденная вдаль
На лёгких крыльях птиц летела –
Туда, где рожью поседелой
Поля укутались, как в шаль...
Я вторил трели, свой мотив
Ни на мгновенье не сменяя,
Как, к небу руки простирая,
Вдруг чуять сон, лазурь допив,
Стал... Что же было мне чудней
Изведать с каждой прежней книгой,
Чтоб перед музой светлоликой
Предстать в круженьи мёртвых дней?
Во что боязнь мне обратить
Толпы оставить вздор надменный,
Досуг безмолвный и степенный
Приняв из права свет корить
За суету и праздность дел
Всю? Где безропотность в гонимых
Иль скорбной публикой любимых –
Тех, кто пороков дух воспел?
Мой мир и книжный как в один
Слились в объятьях сна нежданных,
Весь скоп страниц забыв пространных
И их истории зачин...

2015



In field

After parting with book, I lay
And he cast his gaze into sky sadly...
Wind seems to be half-hearted
Howling in long distance away
Already midday trill into distance
On light wings of birds flew –
Where rye is gray fields
Are wrapped up like a shawl...
I echoed trills, my tune
Not for a moment changing;
As, stretching out his hands to sky,
Suddenly smell dream, drinking azure,
Became... What was weirder to me
Explore with every old book,
So that before bright-faced muse
To appear in a circle of dead days?
What fear should I turn back
Crowds leave haughty nonsense,
Leisure silent and sedate taking
From right light to reproach
For vanity and idleness of affairs
All? Where is resignation in persecuted
Or mournful audience of loved ones –
Who have glorified vices of spirit?
My world and book as one
Merged in arms of unexpected sleep
Whole crowd of pages forgetting
Lengthy and their stories began...

2015