Прорехи

посв. В.

Шум перекрёстка апрельской ночью –
Почти как море, почти волнами.
Медитативными бурунами
Шьет ритмы вздохов и междустрочий.
Вот лист бумаги, он бел и тонок,
Почти как кожа моих запястий.
Прорехи в тучах – кривые пасти
Поверх кварталов смешных картонок.
Вот лист бумаги, вот фокус лампы.
Скреплять кусочки душевной смальты.
Ловить слова на блесну асфальта.
Потом зачёркивать – ибо штампы.
Шум перекрёстка – барханы звука.
В моих запястьях – чернила сердца.
Это не лечится, это с детства.
Бумага, ручка, и ночь, и скука.
Прорехи в тучах – мои порезы.
Дыряв и тонок, как жухлый листик,
Я самый худший на свете мистик –
Оживший насмерть, мечтами трезвый.
Прости мне наглость писать смешное
И говорить о сумбурных птицах.
Я начинаю внутри светиться,
И всё становится кружевное.
Какая разница, впрочем, если
Нет глаз, которых бы застыдиться.
Моих черниловых экспедиций
Маршрут невидим – я просто в кресле.
Я слишком много питаюсь снами.
Писать в час ночи – медитативно.
Наивно верить, что завтра ливни
Размоют грани, играя нами.
Наивно думать, что вдруг картонки
Размякнут, станут намокшей пылью.
Какая разница, кем мы были.
Прорехи слов. Вместо нас – иконки.
Сумбурных птиц дождевые крики.
Почти как волны. Во мне апрельно.
Порезы ритма, стекло и блики.
Напой мне вздохи из колыбельной.
(27.04.2013)