Материнская доля учителя

       Из серии мини-очерков о школе      

       За годы учебы до переезда в Черноморку я поменял десяток школ, и в памяти моей не сохранились лица моих учителей того периода.  Калейдоскоп. Но  одного человека запомнил очень точно и на всю жизнь. Закрою глаза, и вижу её лицо…
       Александра Николаевна (фамилию, скорее всего, и не знал) –  мой классный руководитель в пятом – шестом классах Ставропольской средней школы №1.
       Всего один эпизод.  У моего родного папы, за которым я - как ниточка за иголочкой, была воспитательная концепция: учись решать свои проблемы сам. «Приехали мы в чужой город. Ну, и что? Иди в школу, какая тебе больше нравится, и... учись в ней на здоровье. Я же, мол, на работу сам устраиваюсь…»  Вот, такая педагогика. И в каждом новом городе шёл я в ближайшую к нашему жилью школу, и предъявлял «подтёртые» дневники, сочиненные мною «ведомости успеваемости» и пр.  Папа, мол, болеет, вот записочку прислал…  Взрослые люди смотрят на маленького, симпатичного мальчика без мамы и пр… Что ж они - звери, что ли? Так что «сочинять» мне не впервой…
      Однажды испытанный приём не сработал. Оно и понятно: я пытался провести директора школы, из которой всего год  тому назад по воле папы «выбыл по семейным обстоятельствам»… 
      Все мои доводы, нытьё и даже настоящая, не поддельная записка от папы, привезённая мною аж из Пятигорска, – всё это не вызвало желаемой реакции. Меня это потрясло. Впервые я понял: папа не всегда оказывается победителем. Но учиться-то надо. Мне ещё бабушка внушила: без учебы – никуда. Только быкам хвосты крутить. Я не был готов к такому образу жизни. Короче, вышел я из кабинета директрисы, едва сдерживая слезы. Отказ был  безапелляционным.
       Уже на улице слёзы хлынули ручьем - я  почувствовал себя одиноким-преодиноким… 
       В этом месте судьба неожиданно поворачивается ко мне своей светлой стороной - человеколюбия и милосердия.  Догоняет меня  Александра Николаевна – моя бывшая «классная». Очень, очень обаятельная, женщина. Внешне она была похожа на Людмилу Зыкину в её самые звездные годы. Не знаю, пела ли Александра Николаевна, но голос у неё был очень приятный, «грудной». Весь разговор с директором проходил при её молчаливом участии. И вот, она в накинутой наспех шали догоняет меня, скользит, едва не падая, в туфельках по обледенелому асфальту… 
     Обняла она меня за мои щуплые плечики, и я, разлученный тогда с матерью, уставший от отцовской «педагогики», как будто бы, ощутил всей своей детской душой «мамино»  тепло. Развернула  она меня «на сто восемьдесят» и повела в класс. Правда, и здесь я ненадолго задержался, но это уже другая история…
     Что руководило поступком этой прекрасной женщины? Не знаю, какие «галочки успеваемости» влияли  тогда на зарплату учителей, но определенно можно утверждать, что к детям в школе относились  совершено не как к «объектам  рынка». Это была чистая идеология, идеология любви к детям.

     Кубань, лето 2012