На смерть собаки

Ты был чёрный, кудрявый и белозубый.
Как любой живой вёлся к праху, на убыль.
Как и редкий в наземно редких горах
Свои водит баран до пули рога,
Мёртвым которым в дом живого убийцы
Оного знаком жить и быть заселиться.
Всем вещать: кто стреляет в кровь,
Жив-здоров в лучшем из мiровъ.

И ты запах знавал и вкус тёплой плоти
На случайной, внезапной, краткой охоте,
Убежавши, сорвавшись вдруг с поводка
Зверем ищущим, вспомнить «воля сладка»;
В мягкую ткань чужого тела клыками
Впиться лить кровь – и эту! – в красное знамя.
Белый блеск пасти сжав на миг,
Чтоб гасить жертвы писк иль крик.

Теперь ты стариком лежишь, сжатый глиной,
Называется что – мiръ этот покинул,
Но вернее сказать: туда перешёл.
В существе дела, нищий там новосёл.
Кожей к земле, без гроба, прочей обшивки.
Тлеть до частей ничтожных, сгинуть не шибких.
Кто стрелял, твой и царь и бог, –
Здесь. В гробу. Точно ты как, сдох.