Одиночество

Небо было плотной и беспросветной мешковиной, накинутой кем-то сверху на нашу уставшую, постаревшую Землю. Она тяжко вздыхала, как старая, видавшая виды бричка, нагруженная от и до, под бременем дней, беспросветно серых и тяжелых. Они образовывали спираль, словно сигаретный дым, тяжело оседая на легких человечества, а, точнее было бы сказать, сдавливая их со всех сторон. Казалось, воздух можно было резать ножом и кушать, он мягко обволакивал губы, зубы, глотку, и вязко скатывался по пищеводу в бездну желудка, проделывая в нем, видимо, все новые и новые черные дыры, отчего и появлялся голод. Но это было чувство не физического недостатка энергии, а, скорее, психического - что-то вроде душевного голодания. Ведь всем одиноким душам, принадлежащим этому вечеру, оставалось лишь глотать дольками нарезанный тёплый воздух, зажигать уличные светила, чтобы хоть немного разбавить вязкость вечера, ибо возникала стойкая вероятность того, что он встанет вдруг поперек горла из-за своей большой концентрации.
А что оставалось делать? Снова ночь. Один ужин. Одна постель. Одни и те же мысли о будничном. Перед сном - порядочная порция снотворного, чтобы не вырвало от передозировки одиночеством, ведь именно его в этом ночном воздухе было более чем достаточно.
Смысл одиночества был размыт под давлением иного измерения - измерения времени, которое, к слову сказать, выработало в этих людях черствость и неверие друг в друга и в этот мир.
Что было за их спинами? День. А сейчас - единственное, что они способны были замечать - это долгие вечера и ночи, прожитые впустую. Потрачено. Выброшено. Скомкано и сожжено.
Столько драгоценного времени было убито! Сколько душ умирало от одиночества в этот невзрачный, совершенно равнодушный ко всему вечер, всё дальше и дальше укрываясь от окружающего мира.