Монашка

Созданье Господа из кости,
Чья плоть нежна и хрупок стан,
Заключена коварным роком,
Прогнул тебя мусоростан.

Ты жить пыталась помогая,
Всем, кто нуждался в теплоте,
Но не смогли смотреть на это
Те, кто лишь в деньгах видит толк,
И за какое-то мгновенье на воле голос твой умолк.

Ты в заключении, ты в неволе,
Тебя  гнетет гуина план.
Работой давят тебя волки,
Позорной масти те у власти,
Хотят они тебя иметь,
Заставить плакать и робеть.

Но ты как сталь, ты неприступна, как скала,
Подонкам повод не дала,
Понятья строго ты блюла.
Средь коз рогатых ты общалась,
Достойной женщиной была.

Глаза твои видали много:
Унынье, подлость, беспредел,
Но никогда ты не сдавалась,
Твой разум многое терпел.

Забыла ты, что значит верить,
Забыла страх, не страшен плен,
Просить ты Бога перестала,
Ты поднялась с своих колен.

Тебя сломить пытались суки,
Учить пытались мусора,
Мутили игры, вымогали,
Насилуя твой интеллект.

Тебя за личность не считая,
Тебя втоптать желая в грязь,
Они твоим добром питались,
Нисколько Бога не боясь.

Пройдут года,  остынут раны,
Забудешь робу, плац, конвой,
Но иногда в поту холодном,
Ты слышать будешь волчий вой,
И вспомнив лагерные муки,
Пускать слезу сама с собой.

И сколько их, таких несчастных,
В трясинах лагерей застрявших,
И смысл жизни потерявших,
Желают только одного,
Чтоб в робе было им тепло.

Что ковырялка, марамойка, жучка,
Что шмара, мокрощелка и коза,
Все они сестры, матери и дочки,
У всех есть лишь одна заветная мечта,
К семье вернуться и забыть,
Казенную гнилую быть.

Я есть Румит! поэт ваш верный,
Желавший сердцем вам донесть,
Так будьте ж вы алмаза крепче,
Чисты душою, как слеза,
Никто же лучше вас не знает,
Что хуже: смерть или тюрьма?!