Награда от Бога

Ей было тринадцать, когда она верила в лёд,
В его постоянство, действительность и нерушимость.
Когда наносила на раны мечты, словно йод,
В глазах отражалась недетская боль и пугливость.
Она засыпала при мысли, что будет ожог,
Вминая зрачки воспалёнными веками, снова
Ткала лихорадочным шёпотом фразы, и Бог
Вселял в неё стойкость, услышав дрожащее слово.
Она разминала глаза и бежала в капкан
Сквозь стрелы сарказма ровесников, не сознавая,
Зачем ненавистной зубрилке терпеть ураган
Насмешливых лиц, ведь она была просто другая...

Ей было пятнадцать, когда улетучилась боль,
И новая школа, казалось, её окрылила,
Но только на миг... Ослепила обманчиво моль
И взор её пылью доверия тайно прикрыла.
Подруги глазами сверкали предательски вслед,
Ломая их, и упивались парящей походкой.
Она изменилась, и больше не прячется в плед
Та девочка, что называлась когда-то уродкой.
Она научилась терпеть одиночество вплавь,
Скрывая тоску в складках губ, опуская ресницы,
От звучной рок-музыки часто стонала: "Убавь!"
Но с радостью слушала Баха и пение птицы.

Ей стукнуло двадцать, когда все царапины рук
Заботливо кто-то натер исцеляющей мазью,
А там, где очистили от шелухи едкий лук,
Открыли окно, много лет оскверненное грязью.
Послышался звук соловья, вопиющего вдаль:
"Захлопнутся ставни, когда мороз треплет оконца.
Но марту однажды уступит корону февраль".
И к ней, наконец, постучалось усталое Солнце...