Сары Азман

I. Старое Поле

В Старом Поле* ветер воет.
Травы клонит ураган.
В Старом Поле вдоволь воли,
Да гуляет атаман*.

Тесный ворот нараспашку,
Чтобы грудь дышать могла.
Был бы конь здоров, да шашка
Седока не подвела.

Не страшны ему ни персы,
Ни татарская Орда.
Если ты с ватагой* вместе,
Значит горе – не беда.

Бьёт налево, бьёт направо,
Грабит каждый караван.
Славу грозную по праву
Заслужил Сары Азман*.

Хан Юсуф – отец ногаев –
Под вечернюю зарю
Пишет жалобу, стеная,
В ставку русскому царю:

«Твой холоп, слывёт Азманом,
Со людьми в степя ходил,
Всех послов словил арканом
И до смерти их побил».

Царь в ответ: мол, суть такая:
«Не помочь беде пока.
Подчиняться не желают
Те холопы мне никак.»

Не холоп Сары, а – сокол:
Вьётся, рвётся к небесам.
И полёт его высокий –
Горечь ханам и царям.

Степь ему – как мать родная,
Словно батька – Дон-река,
После боя приласкают,
Обогреют казака.

Ах, ты, Поле, – вдоволь боли –
Ковыля да молочай!
Ах, ты, дикое раздолье –
Край Донской, казачий край!

II. На переправе

По-над степью пыль клубится.
Знать, немалый караван.
– Не пора ль повеселиться?! –
Вскинул бровь Сары Азман, –

Свежей кровью степь напоим,
То-то пустимся в разгул.
– Но противу* нас – их вдвое! –
Подал голос есаул*.

– Эка невидаль! Нет права
Нам пужаться* спредвеков*.
Спрячем ков* у переправы
И – гуртом* на чужаков.

Бой короткий, но кровавый
Был у Дона у реки.
Кто же устоит под лавой*,
Если это – казаки!

Словно на овчарню волки,
Налетел казачий рой.
Много золота и шёлка,
Им досталось на разбой.

Но среди трофеев прочих
Заприметил атаман
Взор темнее тёмной ночи,
Тонкий лик и гибкий стан.

«Что за дева! Что за диво!
Черноброва да стройна!»
Не встречал казак красивей
В мире жонки*, чем она.

Сердце грубое забилось
Непонятной новизной,
И по венам прокатилось
Пламя жаркою волной.

Пряча взгляд в платок арабский
Дева молвила речьё*,
Что старик, паша Анапский,
Должен мужем стать её.

И увёз ясырь*-девицу
В дальний стан Сары Азман,
И хотел было жениться –
Выйти в Круг* с ней на майдан*.

Но она (чертячье* племя!)
Уговор вела таков:
– Приведи ко мне Еленя*,
Что белее облаков.

Вот тогда тебе я стану
Самой верною женой.
Что ж, назначена Азману
Путь-дорога в край чужой.

III. Елень

Широка ты, Степь родная!
За края не заглянуть.
В ночь дорогу освещает
Для Сары Батыев Путь*.

Пройдена земля киргизов,
За спиной седой Кавказ,
А Елень, как будто призрак
Ускользает всякий раз.

Но, чтоб с милой ликоваться*
Вволю мог наедине,
Он всю жизнь готов скитаться
В незнакомой стороне.

Казаки уже роптали:
– Сколько ж можно, атаман?
Мы прошли такие дали,
А выходит всё – обман?

Возвращаться не пора ли
Нам назад в казачий стан?
Дюже* лошади устали,
И в прорехах весь кафтан.

– Ничего, потерпим трошки*.
К морю синему пойдём.
Там весь мир, как на ладошке –
Может, всё-таки найдём.

Море пенилось игриво,
Волнами пытая крепь.
До чего ж оно красиво
И раздольно, будто степь.

Из-за этакой громады
Пробивался новый день.
А по берегу (о, радость!)
Шёл навстречу им Елень.

Шёл – белее самых белых
В синем небе облаков,
Шёл – белее самых смелых
Свежевыпавших снегов.

Где он ударял копытом,
В небо бил воды поток,
Рвался из земли омытой
Ввысь лазоревый цветок*.

Но, как только ни старались
Казаки поймать его,
Все ловушки забивались
То козулей*, то сайгой*. 

И тогда свой лук двурогий
Натянул Сары Азман,
Ранив зверя точно в ногу,
На рога одел аркан.

IV. Возвращение Сары Азмана

Путь домой – всегда обрада*.
И приятнее вдвойне
То, что понукать не надо
Окрылённых лошадей.

Те летят по бездорожью,
Словно чувствуя настрой.
Им наверно в радость тоже
Возвращение домой.

Жаль, никто ещё не знает
Все расклады наперёд.
Человек предполагает,
А Господь судьбу ведёт.

Но судьба меняет краски,
Часто ставя под удар.
Едет встречь* паша Анапский
С тьмой* татар и янычар,

Ищет в Поле не раздолья
Для лихого рысака,
В сердце жажду мести холя,
Пир готовит казакам.

Эх, напьются нынче вволю,
Но не сладкого вина.
Много было разных долей,
А теперь – на всех одна.

Налетел паша под вечер.
Освятилась кровью сталь.
То была не схватка – сеча!
Не горчинка – скорбь-печаль!

Полегли все до едина,
Словно разом спать легли,
Но своё казачье имя
От позора сберегли.

Сотни выгостей* незваных
Увели донцы* с собой.
Одного Сары Азмана
Вывез конь из битвы той.

Без братов, в кровавой пене,
Умирающий от ран,
Но с обещанным Еленем
Он назад вернулся в стан.

V. На одре

Плачут девки, плачут жонки,
От слезы в глазах туман.
В головах с свечой зажжённой
Умирает атаман.

Вспоминают дни за днями
Казаки в его исход:
Как не раз за зипунами*
Отправлялись с ним в поход,

Как громили турок, персов,
Собирали дань с крымчан,
Как всегда делили честно
Завоёванный дуван*.
 
Тихо сетуют, жалкуют*,
В кровь сжимают кулаки,
Зная истину простую,
Что не плачут казаки.

Лишь ясырка* не горюет
Над Азмановой судбой,
Шепчет, будто бы колдует,
Раны брызгая водой.

Вдруг Сары вздохнул, открылись
Соколиные глаза.
В страхе все перекрестились
На святые образа.

– Часом не колдунья дева?
– Сила чья в её руках,
Коль одной водой с напевом
Подняла враз казака?

Встал Азман, усы поправил,
Обернулся на восход.
Казака противу правил
Даже смерть порой неймёт*.

VI. Живая вода

Как же это получилось?!
Может, взгляд мутит слеза?
Иль у смерти притупилась
Остроносая коса?

Пожалела полонянка
Атамана (видит Бог!)
И треногу спозаранку
Сбросила с еленьих ног.

Отпуская на свободу,
Умоляла молода,
Чтоб Елень живую воду
Умирающему дал.

Вдарил зверь копытом смело,
Взвил струю на миг один.
А ясырка лишь успела
Пригоршню набрать в кувшин.

Застенала, зарыдала
Вместе с ней Донская выть*:
– Мало, ох, как это мало,
Чтобы раны все омыть!

Долго плакала дивчина,
До последней до звезды.
Глядь, в кувшине половина
То ли слёз, то ли воды.

Плачь, не плачь, а время тает,
Унося судьбу в туман.
Умирает, умирает
Атаман Сары Азман.

Зашептали губы жарко
Песню прямо в небеса,
И еленьеным подарком
Смылись раны на глазах.

Встал Азман, смерть попирая,
Позабыв про боль и кровь.
Кто помог? Вода живая?
Слёзы? Бог? Или Любовь?

В тот же день ясырка стала
Атамановой женой.
С них и зачался* удалый
Род казачий, люд Донской.


VII. Исполать*!

Гой, ты, Степь, – судьба лихая,
Чабера* да полыня*,
Ни конца тебе, ни края,
Хоть до смерти мучь коня.

Ты бежишь от моря синя
До Рассейских городков,
Славя доблестное имя
Непокорных казаков.

Люба ты и в стужу злую,
И когда цветёшь во ржи.
Дух полынный околдует
И навек приворожит.

Бьёт наотмашь зной горячий.
По судьбе, не по злобе
Сколько косточек казачьих
Схоронила ты в себе,

Сколько вдовьих слёз с собою
Забрала, как жемчуг, в дар,
Чтоб взлетал над Дон-рекою
Птицей вольною гутар*,

Чтобы лились песни звонко
Прямо к Божьим небесам,
Чтоб жилось в родной сторонке
Внукам лучше, чем дедам.

Гой, ты, Степь, – родная мати*,
Гой, Дон-батюшка река,
Будет праздник в каждой хате!
Верь зароку* казака.
   
Атаман* – предводитель казачьей общины
Батыев Путь* – Млечный Путь
Ватага* – здесь, походный казачий строй, колонна
Встречь* – навстречу
Выгость* – гость
Выть*  – здесь, земля
Гуртом* – вместе
Гутар* – язык Донских казаков
Донцы* – самоназвание Донских казаков
Дуван* – военная добыча
Дюже* – очень, сильно
Елень* – олень; белый олень, пронзённый стрелой,  на гербе Всевеликого Войска Донского символизирует независимость и непокорность Донских казаков
Есаул* – помощник атамана
Жалковать* – жалеть, сочувствовать
Жонка* – женщина
Зарок* – клятва
За зипунами* – «поход за зипунами»: воинственные набеги донцов на берега Турции, Персии и Крымского полуострова и других сопредельных государств
Зачался* - начался
Исполать* – слава
Ков* – здесь, засада
Козуля* – косуля
Круг* – общий войсковой совет казаков, высший орган самоуправления, на котором ежегодно переизбирались атаманы, решались политические и бытовые вопросы, в том числе и узаконивание брака
Лава* – особый боевой порядок при наступлении
Лазоревый цветок* – тюльпан степной
Ликоваться* – целоваться
Майдан* – площадь, на которой проводился Круг
Мати* – мать
Неймёт* – не берёт 
Обрада* – радость 
Полыня* – полынь 
Противу* – против
Пужаться* – бояться
Речьё* – слово
Сайга* – самка сайгака   
Сары Азман* – первый из атаманов Донских казаков, упомянутый в исторических актах (переписка царя Ивана Грозного с Ногайским ханом Юсуфом, 1549 год). Существуют три версии происхождения названия:
1) он был из крещёных Азовских татар («рыжий человек»: сары – по-татарски рыжий);
2) он был славянином, носившим татарское прозвище:
3) название казачьего племени славянского происхождения (белые люди; сар – по-фински белый), ставшего ядром возрождения казачьего народа при возвращении в «старожитные» земли из чужих «краин» (Московского, Польского, Литовского и других государств) после разгрома казачьих городков Золотой Ордой за участие в Куликовской битве
Спредвеков* – исстари, испокон
Старое Поле* – название Области Всевеликого Войска Донского во времена Золотой Орды
Трошки* – немного
Тьма* – десять тысяч 
Чертячье* – здесь, хитрое
Чабер* – чабрец
Ясырь* – военная добыча, в частности пленники, взятые в набеге
Ясырка* – пленница, взятая на востоке

г. Белорецк  07.04.2013г.