The Best of Stihira. Антология поэзии

Моя "Антология поэзии" авторов, опубликованных на Стихире, которую я начала совсем недавно, известных и не очень, наших современников и уже ушедших*...

"Это душ и лет ушедших сплетенье..."

Филипп Пираев
 

Содержание

Геннадий Капранов.............. "Уживался я с любыми..."
Леонид Хотинок................. "Вид с чердака коммунальной памяти: паутина..."
Евгения Ризнычок............... Пьяная вишня
Элла Крылова................... Пасхальная молитва
Михаил Анищенко-Шелехметский... Смерть
Юлия Винер..................... "Мысль о том, что я превращусь в компост..."
Борис Вайнер................... Городок
Бенька......................... О том, как я умру
Наталья Хаткина............     "Чудаковатою старушкой..."
Игорь Царёв.................... "Когда в елабужской глуши..."
Алла Мирова.................... Снегурочка
Борис Панкин................... "Тянет дымом и тоской..."
Филипп Пираев.................. Лядской сад
Злобный Мышалет..............   Сухая ветла
Ольга Цветикова................ В духе агноцистизма
Виктория Ринп.................. "Я тысячу раз жила..."
Наиля Ахунова.................. "Гулять в лесу..."
Татьяна Фаустова 2............. "Вспорхнула душа..."
Алльф.......................... За поворотом
Наталья Глазунова-Моисеева..... Памяти поэтов, оставивших Землю
София Юзефпольская-Цилосани.... Бабочка и Бог
Эллина Тульпер................. Поскорее утешь мою смерть
Наталья-Гарда-Иванова.......... Под этой плитой одинокий лежит поэт
Алёна Каримова................. "Сколько времени - ни о чём..."
Эдуард Учаров.................. Лунатик



Геннадий КАПРАНОВ

***

 Уживался я с любыми –
 с худшими и с лучшими.
 Если б вы меня любили,
 вы бы меня слушали.

 Не было б непониманья,
 ну, а если б поняли,
 вы бы без напоминанья
 обо мне бы вспомнили.

 Что же вы меня забыли,
 чёрненького, с чубчиком?
 Если б вы меня любили,
 я бы это чувствовал.

 Прошлое – под слоем пыли.
 Хоть бы моли съели бы!
 Если б вы меня любили!..
 Ладно. Кабы, если бы.


Леонид ХОТИНОК

 Вид с чердака коммунальной памяти: паутина,
 ржавые крыши в пятнах заходящего солнца,
 дровяные сараи, кукла в окне, мужчина,
 бок веранды, балкона, фонаря, павильонца.

 Пахнет навозом. А знаешь, с лошадьми было лучше,
 как-то приличней, чище и безнадежней. Смеркалось
 вовремя. Матерились, как извозчики, тучи
 и благодарные липы после грозы улыбались.

 Ангелы жили в дощатых мелких домишках. Бельишко
 Пеленало июльский воздух запахом мыла,
 Церковь на склоне сада выглядела не слишком
 церковью, но девчонкой, что в речку мяч уронила.

 Ты не поверишь, праматерь трезвости: возводили
 храмины с перепоя, с перепугу остаться
 в одиночестве. Чем и всех врагов победили,
 и себя: удивленьем: с кем тут еще сражаться.

 Точность, увы, начальна. В этих краях, Эвтерпа,
 Мошка влепляется в око прежде всего богине.
 Будущее двоится, четверится, но терпит,
 Потому что тоже на слезе и на глине.


 Евгения РИЗНЫЧОК

 ПЬЯНАЯ ВИШНЯ

 и курила, курила, курила... и слушала Баха.
 незнакомая станция... серая снежная взвесь...
 кто меня рассчитал в небесах - до единого взмаха?
 взмаха кисти, пера, и руки (пусть-все-будет-как-есть)?
 вот возьму и сойду - в полумраке, со скользкой ступеньки,
 чтоб добраться до края, которым очерчен пейзаж...
 потерявши ключи, издержавши себя до копейки,
 до сумы, до тюрьмы... не сойду. или ты мне не дашь?
 добрый ангел, ты можешь молчать, но поставь меня в вазу.
 и воды подливай, грей хотя бы теплом батарей.
 ведь звучит твоя музыка, и менуэт куртуазен,
 и не в Домском соборе, а в чёрном моём январе...
 я пришла в эту жизнь, может, только за пьяною вишней,
 за чахоточным счастьем короткой киношной любви...
 и - стрелой из спины - /что ж опять по-дурацки так вышло/
 всё торчит, и саднит, и не выдернешь... так и живи.
 снова брошен февраль мне под ноги арбузною коркой.
 я тихонько поставлю, и в Баха, как в шарф, завернусь.
 пьяной вишней, на трезвом снегу, так изысканно-горько...
 сигарета погасла... и что-то в душе... ну и пусть.


 Элла КРЫЛОВА

 ПАСХАЛЬНАЯ МОЛИТВА

 Христос, о воскреси нас, воскреси!
 Распутица сегодня на Руси,
 как, впрочем, и вчера, и век назад.
 Нас пропиши в свой яблоневый сад!
 Мы так истерзаны, измучены мы так,
 душевные мытарства - не пустяк,
 уже при жизни нам известен ад.
 Ах, пропиши нас в свой небесный сад!
 И наших кошек, волею судеб
 деливших с нами горький слёзный хлеб,
 да всех вообще зверей, и птиц, и рыб,
 природу всю от гордых горных глыб
 до океанов - быть она могла б
 блаженным раем. Человек же слаб
 скорей, чем зол, и хрупок, как яйцо.
 Напрасно смотрим истине в лицо -
 мы видим не лицо, а пустоту
 и каждый день хороним красоту.
 Харон давно богач, но ремесло
 не оставляет, и не пронесло
 мимо его лодчонки никого.
 Яви же воскресенья торжество!
 Зачем рождаться? - чтобы умирать?
 Так где же справедливость, благодать?
 Я жить хочу, я вечно жить хочу!
 И пусть за это жизнью заплачу...
 Колокола рыдают по Руси:
 Христос, о воскреси нас, воскреси!

 6 апреля 2013


 Михаил АНИЩЕНКО-ШЕЛЕХМЕТСКИЙ*

 СМЕРТЬ

 Я знаю: смерть не помнит зла
 Не причиняет людям боли.
 Она всю жизнь меня ждала,
 Как обезумевшая Сольвейг.
 Ждала под снегом, под дождем,
 Болела, мучилась, искала,
 Но в одиночестве своем
 Ни чем меня не попрекала.
 Ну что же, смерть, свечу задуй,
 Ликуй и радуйся на тризне,
 И подари мне поцелуй
 Длиннее всей прошедшей жизни.

 Юлия ВИНЕР

 ***

 мысль о том что я превращусь в компост
 и удобрю собой эту любимую землю
 очень мало меня радует
 а вернее ужасает и приводит в отчаяние
 однако альтернативы нет
 поэтому я заранее приучаю себя
 любить цветы грибы мох траву и деревья


 Борис ВАЙНЕР

 ГОРОДОК

 Я знаю милый городок,
 Где всё круглым-кругло:
 Окно, и клумба, и цветок,
 И слово, и число.

 Там собираются в кружки
 На круглых площадях,
 Там разъезжают седоки
 На круглых лошадях,

 И машет кавалькаде вслед
 Платочек кружевной,
 И до утра сидит поэт
 Над рифмой кольцевой,

 И стрелки кружатся в тиши, 
 И в кухнях не спеша
 Сползают лука кругляши
 На блюдечко с ножа,

 И круглая бежит слеза
 По розовой щеке,
 И круг выводит егоза
 На грифельной доске,

 И плещет круглая вода
 В ведёрке рыбака,
 И ходит по кругу беда,
 Далёкая пока,

 И золотую дребедень
 И шерстяной уют
 В лавчонке тесной круглый день
 Задаром отдают,

 И скачет круглый дурачок
 На палочке верхом –
 В глазах мечта, в руке сачок –
 По лугу босиком,    

 И в круге неба голубом,
 Едва подходит срок,
 Для всех готов и стол, и дом,
 И на столе пирог.

 БЕНЬКА

 О ТОМ, КАК Я УМРУ

 В конце концов я буду суровой костлявой старухой
 с жестяными зубами и невыносимым характером.
 Я буду гонять клюкою надоедливых кошек,
 И давать поджопники застенчивым юным поэтам.
 
 Меня не будут любить ни люди, ни звери,
 а у божьих коровок при моем приближении
 будут наблюдаться сильные головные боли.

 Я умру, пережив всех своих друзей, в возрасте 98 лет
 на берегу осеннего холодного моря,
 отбросив на несколько шагов пустую бутылку из-под вина.

 17 сентября в 7 часов вечера смерть поднесет к моему лицу
 тонкий костяной крючок. Прямо в тот момент,
 когда я попытаюсь вывернуть ей за шиворот банку с мальками.
 Она посмотрит на меня, откатит ногой бутылку и скажет:
 — Все. Хватит.

 — Но разве здесь не осталось уже никого, кто бы заплакал обо мне? — спрошу я.
 — Никого, — ответит Смерть.
 — И я никому не причиню боль тем, что исчезну? — спрошу я.
 — Никому, — ответит Смерть.

 И тогда я нацеплю свою верхнюю губу на тонкий костяной крючок,
 и подергаю леску, уходящую в небо, теперь уже полностью готовая
 к тому, чтобы меня вытаскивали.

__________________________________________________________
  Автор текстов и солистка группы "Серебряная свадьба"
  ----------------------------------------------------
  Я решила составить для себя и друзей на своей странице антологию одного стихотворения  для знакомства с лучшими авторами Стихиры, на мой взгляд, а также для популяризации их творчества (доступными мне средствами).

 Наталья ХАТКИНА

 ***

 Чудаковатою старушкой,
 поверьте, быть весьма приятно.
 Я что-то лепечу радушно
 (Хотя порою и невнятно).

 Меня не трогает милиция
 (И даже не подходит близко),
 Зато так облепляют птицы,
 Как незабвенного Франциска.

 А если кто-то возмутится,
 Скажу себе: "Вот дураки!"
 Меня ведь облепляют птицы
 И мотыльки, и мотыльки,

 Могу я вслух на людной площади
 Читать любимого Басё...
 - Старушкой быть - чего хорошего?
 - Да нам, старушкам, можно всё!

 
 Игорь ЦАРЁВ* (1955-2013)

 ***

 Когда в елабужской глуши,
 В ее безмолвии обидном,
 На тонком пульсе нитевидном
 Повисла пуговка души,
 Лишь сучий вой по пустырям
 Перемежался плачем птичьим…
 А мир кичился безразличьем
 И был воинственно упрям…
 Господь ладонью по ночам
 Вслепую проводил по лицам
 И не спускал самоубийцам
 То, что прощал их палачам…
 Зачтет ли он свечу в горсти,
 Молитву с каплей стеарина?
 Мой Бог, ее зовут Марина,
 Прости, бессмертную, прости.

 Алла МИРОВА

 СНЕГУРОЧКА
 
 Когда любовь, покинув навсегда
 людей, зверей ,орлов и куропаток
 ушла совсем, то в тот же миг, украдкой,
 на землю опустились холода.
 Ну вот и всё, весна не при делах,
 напрасно берендеи смотрят в небо,
 сложив крыла под липким слоем снега,
 два ангела запутались в ветвях.


 Борис ПАНКИН

 ТЯНЕТ ДЫМОМ И ТОСКОЙ...

 тянет дымом и тоской
 и еще какой-то дрянью
 за простуженной рекой
 точка быстрого питанья
 доедай свой чебурек
 допивай свой липтон бледный
 бесполезный человек
 в час глухой передрассветный

 забирайся в тарантас
 уезжай покуда в силе
 это место не про нас
 не европа не россия
 мордор может быть аид
 топкий берег ахерона
 в тишине трамвай звенит
 тягостно и похоронно

 надвигается туман
 липкий словно ложь и ужас
 словно чей-то черный план
 воплотился словно мужес-
 тво покинуло твой дух
 только дым тоска разруха
 только на границе слуха
 криком давится петух


 Борис ПАНКИН

 ***

 свет в окошке понарошку -
 кто-то пошутил.
 заведу, пожалуй, кошку,
 господи прости.

 пусть встречает у порога,
 трется да урчит.
 будем вместе понемногу,
 медленно влачить

 бытиё своё смешное,
 свой покой стеречь,
 слушать звуки за стеною,
 свет на кухне жечь.


 Филипп ПИРАЕВ

 ЛЯДСКОЙ САД
 
 Эта сказка средь людской канители
 вся на быль поделена без остатка -
 здесь так весело под сосен гуденье
 с привиденьями играется в прятки.

 Вон одно из них дрожит за кустами,
 под цилиндром пряча ум богатырский.
 Церемонии, пожалуй, оставим:
 я узнал тебя, тук-тук Баратынский!

 Глянь, подруга, в грот берёзовых буклей
 скрылись двое - от прохожих подальше.
 Тот, с мольбертом на плече, не Бурлюк ли,
 а другой, со скрипкой, верно, Сайдашев?

 Кто крадётся там пружинистым шагом
 в такт сиреневым волнам саксофонов? -
 не иначе, наш роскошный стиляга:
 выходи давай, ты водишь, Аксёнов.

 Мы пройдём меж пар прозрачных влюблённых,
 мимо клумбы, сны читающей на ночь,
 и у памятника спрячемся, в клёнах,
 не подсказывай, Гаврила Романыч!

 Что бесследно исчезает всё - враки.
 Видишь, свет уже зажёгся в окошках,
 и как будто чьи-то руки из мрака,
 извиваясь, к нам ползут по дорожкам.

 Не пугайся их, родная, не надо -
 это душ и лет ушедших сплетенье;
 это просто память старого сада
 превращает нас в такие же тени.


 ЗЛОБНЫЙ МЫШАЛЕТ

 СУХАЯ ВЕТЛА
   
 Тянется к небу сухая ветла,
 Ветками слепо пространство дырявя,
 Так не хватает любви и тепла 
 Кроне просторной, верхушке корявой!

 Тянется к солнцу сухая ветла,
 Дряхлое тело свое выпрямляя.
 Раньше прямая была, как стрела,
 Шелком струилась кора золотая.

 Тянется к счастью сухая ветла,
 Век ее краток, надежды нелепы...
 Осень раздела ее догола,
 И на расправу оставила ветру.
 

 Ольга ЦВЕТИКОВА

 В ДУХЕ АГНОЦИСТИЗМА
 
 А может, мне приснилась эта жизнь?
 А может, я живу в краю магнолий?
 И кожи цвет - кофейно-золотист,
 И лет лишь восемнадцать и не боле?
 
 А может, я живу совсем не тут?
 Не на Земле, а на иной планете,
 Где сильмарины алые цветут,
 И музыкой наполнен тёплый ветер?
 
 А может, я живу не в этот век,
 В другом краю, в другом тысячелетье?
 Я - дикий зверь, совсем не человек,
 А прожитое - было ли на свете?
 
 А может, я живу давным-давно?
 Глаза узкИ, как маленькие змейки,
 Ношу в цветных драконах кимоно,
 А на ногах сандалии-скамейки?
 
 И стоит лишь спружинить, как волна,
 Зажмуриться и сжать сильней ресницы,
 И тонких нитей злая седина -
 Мне в зеркале злорадном только снится...


 Виктория РИНП

 Я тысячу раз жила
 цветком,
           ручейком,
                лозой.
 В рыбацкой сети плыла,
 Бежала на водопой.

 Блестел бирюзовый  глаз,
 В густой и влажной листве,
 И прятался гибкий барс
 Как нитка в простой канве.

 А ливень смывает след,
 А ветер сдувает прах.
 И солнца густая медь
 Полночный разгонит мрак.

 И завтра наступит, но
 Увижу ли я рассвет.
 Ведь облаком суждено
 Мне божий покинуть свет.


 Наиля АХУНОВА*

 Гулять в лесу,
 Сливаясь с соснами,
 Быть просто тенью на песке,

 Жить только зимами и вёснами,
 Не изводя себя в тоске
 По дорогим воспоминаниям,

 По веку, что ушёл на взлёт,
 Листку осеннему, резному,
 Что с ветки в небо упадёт...
-------------------------------
* победитель конкурса "Вечные вопросы великих поэтов. Д.Кедрин"
на конкурсной площадке "Единомышьленники"

ВСПОРХНУЛА ДУША...

Татьяна ФАУСТОВА 2

 Вспорхнула душа
 бабочкой легкокрылой.
 Райские сады.


ЗА ПОВОРОТОМ

АЛЛЬФ

 бесконечный лабиринт сна
 вдруг за поворотом
 мама?
 (Наиля)

   
 мама и папа
 бегу чтобы догнать
 за поворотом пусто
 (Альф)


 глядя на цветы
 бессмертника
 думаю о родителях
 (Наиля)


 засохшие цветы
 пахнут летом
 ч/б снимки родителей
 (Альф)


 Совместно с Наилёй Ахуновой   http://www.stihi.ru/avtor/akhun


ПАМЯТИ ПОЭТОВ, ОСТАВИВШИХ ЗЕМЛЮ

Наталья ГЛАЗУНОВА-МОИСЕЕВА

 как птицы, позабывшие про крылья,
 подошвами истаптываем землю,
 цепляемся за ветер вдохновенья
 и набираем скорость...
 и теряем силы...
 с годами
 их все меньше остается...
 а сердце...то тоскует...
 то смеется...
 от напряженья нить серебряная рвется
 и сносит в мир,
 где времени не существует...
 а где-то...за порогом
 наш от ярости бушует...


БАБОЧКА И БОГ

София ЮЗЕФПОЛЬСКАЯ-ЦИЛОСАНИ

 Бабочка с синим усиком,
 старенькая египтянка
 из парчовой коричневой кожи,

 уж который миг -
 уж который век,
 ты здесь крутишься -

 и все-то одно и то же,
 одно и тоже:

 в этой банке,
 что небо-фонариком,
 как в колеснице -
 спицы - тонки,
 не душно;
 да и грезятся тебе - не рабы,
 а фараоновы всадники -
 это когда не спиться,
 это когда - скушно.

 Гусеницы только не грезятся, -
 что с них, с гусениц, толку? -
 платье, что белым пенится...
 куколки все - по полкам.

 Большеголовая умница,
 бог твой -
 на тоненьких ножках,
 гонится,
 ему - узницу,
 нужно, или подружку,

 звездной пленить иголкой...
 хочется богу слов,
 белых, пушистых, как в пудренице:
 слаще иных - снов.

 Хочется  ему - бедному
 милую - великомученицу,
 бабочку,  девочку-медную,
 что здесь веками - крутится.


ПОСКОРЕЕ УТЕШЬ МОЮ СМЕРТЬ...

Эллина ТУЛЬПЕР

 Поскорее утешь мою смерть,
 нашепчи ей сказку из жизни -
 одну из тысяч,
 но так,
 чтобы ей не мечталось
 ни мачехой стать,
 ни золушкой.
 Приспи её, сказочник,
 на ешё одну ночь,
 без снов...


ПОД ЭТОЙ ПЛИТОЙ ОДИНОКИЙ ЛЕЖИТ ПОЭТ...

Наталья - Гарда - Иванова

 Под этой плитой одинокий лежит поэт.
 Он всю свою жизнь писал стихи о чужой.
 А с ним по соседству лежит стрелок и бандит.
 Он жизнь презирал, он свою превратил в мишень.

 А там, за стрелком, бродячий танцор прилег.
 Пока он горел, его жизнью топили печь.
 А под кустом художник, как под крестом.
 Он мог бы гореть, но ему не хватило дров.

 У края аллеи еще какой-то мужик:
 По жизни несясь, он пустил себя под откос.
 А я тут с цветами стою, как круглый дурак.
 Собою горжусь, сливая себя в унитаз.


Алёна КАРИМОВА

***

 Столько времени – ни о чём,
 пропоёт ли вдали петух
 или дверь к нам толкнёт плечом
 чей-то мрачный заблудший дух.

 Ариадны застыла нить,
 электронные врут часы,
 людям не о чем говорить –
 то-то воют ночами псы.

 Я бессмысленна, как сова,
 коротая полярный день.
 И какие ни взять слова –
 будет вилами на воде.

 Ты не склонишь ко мне лица,
 но в запястье глухая кровь,
 как птенец в скорлупу яйца,
 всё отстукивает любовь.


Эдуард УЧАРОВ

ЛУНАТИК

 Как на лампаду, на небо дохнёшь –
 потушишь звёзды, отвернёшься к стенке,
 и, сном полурасстрелянный, начнёшь
 цедить глагол оспатой ассистентке.

 Она тебе сквозь тюль засветит в глаз,
 и ты, слова на рёбрышки нанизав,
 по кровле кровью наплывать горазд,
 бредя по проржавевшему карнизу.

 О, Господи, ты только не буди,
 когда я черепицу разминаю,
 ходи со мной по этому пути,
 пока не приключится жизнь иная.

 Тогда кульбиты будут так лихи,
 эффектны ремесло и клоунада,
 ведь падать – это как писать стихи:
 здесь притворяться и уметь – не надо.



Лина ГВОЗДОВСКАЯ

***

все важные фразы должны быть тихими,
все фото с родными всегда нерезкие.
самые странные люди всегда великие,
а причины для счастья всегда невеские.
самое честное слышишь на кухне ночью,
ведь если о чувствах - не по телефону,
а если уж плакать, так выть по-волчьи,
чтоб тоскливым эхом на полрайона.
любимые песни - все хриплым голосом,
все стихи любимые - неизвестные.
все наглые люди всегда ничтожества,
а все близкие люди всегда не местные.
все важные встречи всегда случайные.
самые верные подданные - предатели,
цирковые клоуны - все печальные,
а упрямые скептики - все мечтатели.
если дом уютный - не замок точно,
а квартирка старенькая в Одессе.
если с кем связаться - навеки, прочно.
пусть сейчас не так всё, но ты надейся.
да, сейчас иначе, но верь: мы сбудемся,
если уж менять, так всю жизнь по-новому.
то, что самое важное, не забудется,
гениальные мысли всегда бредовые.
кто ненужных вычеркнул, те свободные,
нужно отпускать, с кем вы слишком разные.
ведь, если настроение не новогоднее,
значит точно не с теми празднуешь.