Ноябрь. Суббота

НОЯБРЬ. СУББОТА.
1995 г.
 
И сказал я Ангелу, говорившему со мною: куда несут они эту ефу?
Захария 5, 10

Ты сразу начинаешь злиться,
Когда мы открываем тему,
Что эта чёртова столица,
Платить привыкла за измену
То глиняными черепками,
То серебром, то позолотой...
Здесь после драки кулаками
Живые машут с неохотой.

Здесь не поэты – журналюги,
Как говорили борзописцы;
Здесь о тебе разносят слухи
Любовники-детоубийцы,
Которых ты легко разводишь,
Как кроликов и куропаток...
Нос задираешь, ноги сводишь
И ловишь зиму меж лопаток.

Там муравьи свою работу
Ведут давно и неустанно,
Готовя женщину к полёту
По направленью к Туркестану.
И, если вырастают крылья,
Не для того ли (дорогая!),
Чтоб крикнуть с неба, плюнуть в рыло
И раствориться, завывая…

Но я-то вижу, сколько яду
В тебе накоплено на случай,
Когда с небес, в мою прохладу,
Ты камнем свалишься падучим.
И где хранить тебя прикажешь?..
И что за времена такие?..
Но ты сама о них расскажешь,
И содрогнутся мостовые.

Мы все во временах последних;
В рядах последних, из которых
Смотреть удобно, как бассейны
Перекрываются в конторы.
И те же бродят фарисеи,
И также смотрят вертухаи,
Как наши мальчики лысеют,
Как наши девочки порхают.

Всё под контролем, под которым
Творится это беспределье...
Ты опоздала, входим скорым
Давно не в город – в подземелье.
И даже встречи наши ниже
Тех уровней, где прорастала б
Хотя бы травка... не в Париже.
И здесь ты не услышишь жалоб.

И зарываясь глубже, в эту … ,
Готовясь к спячке или к скачке,
Мы потеряли не монету (!),
А только совесть. Листик жвачки.
Но наш язык всё так же занят,
И полон рот горячих истин...
А если остаётся память,
Мы не прощаем – даже близким.

черновики

НОЯБРЬ. СУББОТА.

Ты сразу начинаешь злиться,
когда мы открываем тему,
что эта чёртова столица
платить привыкла – за измену:
то глиняными черепками,
то серебром, то позолотой…
здесь после драки кулаками
живые машут с неохотой.

Здесь не поэты – журналюги…
(как говорили борзописцы!..)
здесь о тебе разносят слухи
любовники-детоубийцы…
которых ты легко разводишь,
как кроликов и куропаток…
нос задираешь, ноги сводишь
и ловишь зиму – меж лопаток.

Там муравьи свою работу
ведут давно и неустанно…
готовя женщину к полёту
по направленью к Туркестану.
и если вырастают крылья,
не для того ли (дорогая!),
чтоб крикнуть с неба, плюнуть в рыло
и раствориться, завывая…

Но я-то вижу, сколько яду
в тебе накоплено на случай,
когда с небес, в мою прохладу,
ты камнем свалишься падучим.
и где хранить тебя прикажешь?..
и что за времена такие?..
но ты сама о них расскажешь,
и содрогнутся мостовые.

Мы все во временах последних;
в рядах последних, из которых
смотреть удобно, как бассейны
перекрываются в конторы.
и те же бродят фарисеи,
и также смотрят вертухаи:
как наши мальчики лысеют,
как наши девочки порхают.

Всё под контролем, под которым
творится это беспределье…
ты опоздала – входим скорым
давно не в город – в подземелье…
и даже встречи наши – ниже
тех уровней, где прорастала б
хотя бы травка…не в Париже.
и здесь ты не услышишь жалоб.

И зарываясь глубже, в эту,
готовясь к спячке или к скачке,
мы потеряли (не монету!),
а только совесть. листик жвачки.
но наш язык всё так же занят…
и полон рот горячих истин…
и если остается память,
мы не прощаем даже близким.

1995 г.