Evigilatio. глава VI. признание. эпилог

Evigilatio (от лат.) – пробуждение.

Это повесть в жанре эскапизма. Многие могут поспорить со мной, сказав, что данное произведение повестью как таковой являться не будет.
Так как ещё раз, перечитывая жанровые особенности прозаических произведений, сам убеждаюсь, что это больше похоже на один большой рассказ. Но на правах современного автора, и исходя из многих черт жанра повести, я могу утверждать, что данное произведение будет являться именно ей. Но состоящей из 6 небольших очерков (глав), общей связки записанной под «_________________», и эпилога. Приятного чтения!!!


Глава VI «Признание»

Я засунул письмо обратно в барсетку, проговорив шёпотом заветный адрес: «улица Демократов 7А, квартира 54».
До моей остановки осталось времени чуть меньше часа, и я решил привести себя в порядок: помыть голову, побриться и сделать прочие дорожные дела, для того чтобы предстать перед любимой хоть как-то более-менее подобающе.
Отстояв огромную очередь в вагонную уборную, я всё же с горем пополам, смог сделать всё то, что запланировал. И сейчас уже переодевшись и аккуратно причесавшись, с нетерпением ждал, пока поезд сделает свою последнюю остановку.
Время тянулось бесконечно, каждую минуты можно было считать, за целую вечность, в груди начинало нелепо гореть и стучать сердце, а в животе легонько щекотать. Время от времени вытирал потные ладони, смотря пристально вдаль. Люди начинали суетиться, дети уже не выдерживали и тихо плакали. Всем хотелось наконец-то выйти из этой преисподней.
За окном показалась самая окраина города. Все пассажиры ещё более оживились и начали вытаскивать к выходу свои огромные, неподъёмные сумки. Толпа людей стоят вдоль прохода, а мне казалось ранее, что людей осталось куда меньше.
Я не вставал с места. До того чтобы доехать до вокзала, нужно как минимум пятнадцать минут. Люди стояли в диком томлении.
В окне показались привокзальные огоньки, и суета нарастала с большей силой. Поезд остановился, открылась дверь и все с жадной нетерпимостью, как крысы с корабля, бежали на свежий осенний воздух. На улице кто-то кричал, кто-то обнимался, кто-то искал своих встречающих. Я дождался, пока люди выйдут, и после этого, медленно, побрёл к выходу, последний раз, осматривая этот неприятный и тесный вагон.
С небольшой сумкой в руках, я чувствовал себя налегке. И закурив, начал рассматривать в вечернем сумраке, этот мерцающий первыми огоньками вокзал. Он не большой, но очень уютен.
Я помню, что нужно ехать на север, и знаю на какую остановку идти. Но время уже пол одиннадцатого и я боялся, что моя маршрутка, на которой мы с Никой добирались до её дома, не приедет теперь до утра. Но я зря беспокоился, постояв ещё минут двадцать, микроавтобус всё же приехал.
Судорожно отсчитывая в голове семь остановок, я вглядывался в тёмное окно, чтобы хоть немного сориентироваться. Я чётко помню, что ехать нужно семь остановок, потом выходить и идти налево, до торгового центра и там параллельно ему, будет небольшая тропинка, которая, если идти по ней приведёт к назначенному подъезду. Так я и поступил. В голове прокручиваю каждую деталь маршрута; и думаю, с каким же выражением лица, Вероника меня встретит.
Вот приду я к ней, позвоню в дверь, она откроет. Одетая в домашние джинсы и красную футболочку, которую я ей и подарил. Она онемеет, увидев меня, поправит скатившиеся на нос аккуратненькие очки и, выронив из рук свою книжку, прижмётся ко мне своим идеальным телом. Я пройду в квартиру, скину дорожный плащ, и мы сольёмся в горячем поцелуе и, не удержав своего телесного голодания, повалю на старенький диван, нежно лаская губами белую кожу.
Такие мысли лезли мне в голову, пока я шёл по узкой, но утоптанной долгими годами тропинке. Дул ветер, колышущий ветки пирамидальных тополей. Было тепло, хотя немного и моросил дождь. Позже на небе вышла луна и осветила мне дорогу.
Очнувшись от фантазий, я оглянулся, посмотрел на часы, освещаемые лунным светом, и понял, что я потерялся. Иду уже более часа, но местность остаётся быть для меня не особо знакомой. Я повернул назад, пытаясь уловить в этом городском пейзаже хоть что-то знакомое. Но сколько бы я не кружил и не уходил назад, я так и не мог понять, где всё же нахожусь. Свернув с тропинки вправо, я обнаружил милицейский участок.
В нём был лишь один человек, подрёмывающий и краем уха слушающий телевизор.
- Извините… - обратился, я к нему.
- Что вы хотели?
- Вы не подскажите? Я не из этого города, и хотел найти улицу, но, к сожалению поздно, и я изрядно заплутал.
- Какая улица, дом?
- Улица Демократов 7А, – отчеканил я.- Я помню, она где-то не далеко от сюда быть должна.
- Молодой человек, я в этом городе живу всю свою жизнь и даже не слышал, о такой улице, по крайней мере, по близости точно нет.
- Ну, как же нет, есть письмо, там убедительно написан адрес.
Я вытащил из небольшой дорожной сумки барсетку и достал письмо. Мужчина посмотрел на него, немного свёл брови, после чего сказал, что сейчас вернётся; и вышел из своей сторожевой будки. Я ждал его минут двадцать, после чего он всё же вернулся и сказал:
- Я пробил по базе данный адрес, и выяснилось, что такой улицы у нас в городе нет. Даже больше скажу, какие бы города я не просматривал, такой улицы не существует. Наверное, это какая-то ошибка. К кому вы приехали?
- К своей девушке. - Недоумевающе смотря на письмо и милиционера, ответил я.
- Может у вас есть её телефон? Я разрешу вам позвонить с нашего.
Ничего не понимая, я впопыхах начал искать в кармане свою записную книжку. Найдя её, открыл нужную станицу и показал милиционеру. Он придвинул ко мне телефон. Набрав номер, я услышал неожиданную фразу: «номер не существует…». Я раз пять набирал этот номер, но бесполезно.
- В чём проблема? – спросил милиционер.
- Говорят, что такого номера нет.
Он взял мой блокнот, и посмотрев на номер проговорил:
- Да, этот номер не Краснодарский.
- Но я же сам лично звонил по этому номеру, я же жил на этой улице, недели две, в квартире 54.
У меня началась истерика, и я выбежал на улицу. В голове всё закрутилось, я ничего не мог понять. Пытался хоть немного в ноябрьской темноте сориентироваться, где нахожусь. После того как я выбежал на улицу, я метался по городу ещё около полу часа.
Ноги меня сами остановили. Чувствовалось приближением чего-то важного. Оглядевшись, я понял, что стою на какой-то площади, ограниченной с четырёх сторон ступеньками. В голове начало темнеть, но эта темнота постепенно переходила в бесконечный поток света, как будто семьсот прожекторов светили прямо на меня. Вокруг стало всё белое, затем эта белизна начала постепенно угасать, и уже можно было видеть силуэты домов, и лавочек стоящих на площади. Всё прояснилось как днём, от ночи не осталось и следа.
Со всех сторон, по ступеням стали спускаться люди, очень много людей. И всех, я где-либо видел. Продавщицы из чайных магазинов, студенты, просившие написать доклады, рефераты, курсовые. Чуть дальше шли редакторы в газетах и мои недельные работодатели. В толпе идущей справа, промелькнул милиционер, который полчаса назад, пытался мне помочь. Они подходили ко мне всё ближе, и главное, что меня просто шокировало, то что впереди всей людской массы, шли четыре человека: мой попутчик-профессор, старый друг Жора, бывшая девушка Соня и настоящая любовь Ника.
Я не могу пошевелиться! Мне страшно! Что происходит?!!! В ступоре, я смотрю по сторонам, моля о том, чтобы я скорее проснулся, но ущипнув себя за руку, я осознаю, что это не банальный сон.
Толпа взяла меня кольцом и остановилась. Вперёд вышел друг Георгий.
- Ну, здравствуй, Саня! Совсем про меня забыл. Не пишешь, не звонишь, в гости не приходишь. Я пришёл поздравить тебя с еvigilatio! Я ведь многим тебе благодарен, я первый которого ты создал. Сначала лишь абстрактным чёрно-белым образом, а теперь взгляни на меня, я уже совершенный и могу быть не просто марионеткой, идущий за тобой, а уже полноценным человеком… спасибо!!! – С этими словами, он пожал мне руку и отступил обратно в толпу.
Следующей была моя бывшая девушка Соня:
- Здравствуй! Прости меня за всё, я не хотела сделать тебе так больно. Я не ожидала, что ты здесь останешься так надолго. Моя задача в этой жизни была таковой, чтобы наставить тебя на путь еvigilatio. Ты должен был вернуться назад, после того как я от тебя ушла. Я не имела права тебя держать, и должна была создать стрессовую ситуацию, чтобы ты вернулся в реальность. Но ты оказался силён и в твоём сознании появился новый образ. Я не справилась со своей работой и теперь сожалею, что так и не вернулась к тебя. Но ничего уже не изменить. Знай, я всегда тебя любила. – Она поцеловала меня в щёку и ушла в середину толпы, вытирая бегущие по смуглому лицу слёзы.
Следующей на очереди была Вероника:
- Привет, родной! Как же я рада тебя видеть! Я вот оказалась слабей этой дуры, и не смогла уйти, хотя моя миссия была такой же. Уехала ведь я неспроста, ты просто не можешь здесь больше оставаться тебе нужно смириться, и идти по дороге еvigilatio. Мне будет тебя не хватать, я слишком сильно тебя люблю!!! – Она упала мне в ноги. Я, поднимая её, целовал румяные щёки и говорил, что никогда не уйду, что буду с ней всегда, но она сказала, что этого не может быть, и горячо поцеловав в губы, растворилась в воздухе, оставляя после себя серый уносящийся ввысь дымок.
Я звал её, разрывая толпу своим криком. Но ко мне подошёл профессор и обняв, начал успокаивать:
- Тихо, успокойся, она любит тебя, но так нужно, отпусти её. Поверь, так нужно, иначе мы поступить не можем, тебя ждут там, в реальности. Понимаешь, всё то, что ты видел за свои ближайшие шесть лет, а в реальной жизни девять. Это лишь твоя иллюзия. Ты сам создал этот мир. Идеальный мир, но уже с отбившимися от рук персонажами. Всё, что ты видишь, это всё неправда. Ты смог создать в своём воображении огромную вселенную, с отличной графикой. Но ты должен вернуться назад. Ты не можешь идти поперёк реальности. Ты наш Творец, но тебе нужно идти к своему Творцу. Не будь изменником Бога!!! – Профессор это говорил мне на ухо, всё ещё обнимая за плечи. После его последних слов, огромная толпа людей прильнула ко мне и с криками «слова Создателю», люди прижались своими телами, протягивая ко мне руки.
Мир снова завертелся перед глазами, и всё, что находилось рядом, затянуло белой как молоко пеленой.

Эпилог

Белый свет, очень сильно давил на глаза, поэтому мне пришлось их закрыть рукой, чтобы хоть как-то избавиться от жестокого светового напряжения. Когда я убрал руку, то выяснил, что я лежу на кровати, в какой-то белой комнате.
В ней ничего не было, только кровать, белые, слегка розоватые стены и зарешётчатое окно. Я встал, недоумевая осматриваясь.
Догадываясь, что то, что было пару минут назад, это лишь сон. Но я не знал, где нахожусь. И пытался найти дверь. Но дверь была железной, с маленьким окошком в самом её верху. И крепко накрепко закрыта.
Я стал стучать в двери и звать на помощь, кричал и кричал, чтобы хоть кто-нибудь услышал. Но никто не приходил. За окном было раннее утро. Мне хотелось есть, хотелось выбраться из этого бреда. Я разозлился, и с диким криком перевернул кровать, напрягая до максимума свои связки.
За стеной, я услышал голоса. В мгновение железная дверь отварилась, в комнату ворвались два крепких, молодых человека и с силой повалив на пол, стали одевать мне через голову, смирительную рубашку. Меня повели по узкому коридору, до самого конца, где была такая же железная, но более широкая дверь. На нём отчётливо было видно надпись: «процедурный кабинет». Меня кинули на кушетку, связывая, ноги, и аккуратно вытаскивали руки, чтобы поступить с ними так же.
Я не мог угомониться. Крик уже стал переходить в хрип, но мне так и не стали объяснять, что я здесь делаю.
У стола, стоял доктор. Когда я пригляделся, то неожиданно для себя узнал в нём моего попутчика из поезда, того самого профессора. Он сказал молоденькой медсестре, чтобы та сделала мне укол.
Медсестра подошла ко мне со шприцом. Всматриваясь в её лицо, я не мог поверить глазам. Передо мной стояла моя Ника.
Я стал шептать ей: «Ника, Ника, что ты делаешь, что я здесь делаю? Выпусти меня, помоги выбраться из этого бреда…». Но она, недоумевая, смотрела на меня и ноготком разгоняла по шприцу пузырьки. Не смог сдержатся, я снова стал кричать, но уже её, самое красивое в мире имя.
Укол поставлен. Тепло разошлось по всему телу. В эти минуты, я стал думать, что же со мной случилось. И пришёл к выводу, что всё то, что мне говорили на площади, в Краснодаре, было правдой. Что весь тот мир, который был перед глазами, это лишь моя выдумка. Я жил в мире иллюзий. Что те люди, которые меня окружали, лишь плод моего больного воображения. И что я, не случайно нахожусь в психиатрической больнице. Сквозь сон, я услышал голос доктора: «Да ваш сын очнулся…»

Снова белая бездна. Опять лежу на чём-то мягком. Ко мне подошла Ника и легла рядом, опуская голову мне на грудь.
- Почему, я не могу остаться с тобой? Мне хорошо здесь! – прошептал я на ухо.
- А тебя не смущает, что я всего лишь плод твоих фантазий?
- Мне уже не важно, мне хорошо здесь, с тобой, с теми людьми, которых я придумал. Мне там место, среди своих же иллюзий.
- Нет, твоё место не здесь. Ты родился там, в реальности. Тебя создали не для того, чтобы ты скрался в себе. Тем более ты не можешь, быть таким эгоистом, тебя там ждут. Твои родные, которые многие годы верили в то, что ты вернёшься к ним. Тебе придётся признать мой дорогой, что это наша последняя ночь.
Я молчал, тихо роняя слёзы, на её рыжие, густые кудри. Всё сильнее прижимая к груди мою любимую иллюзию.
Последним, что вышло из её уст, было: «Я люблю тебя, мы больше не увидимся, не храни меня больше в сознании. И кстати медсестру звать, не Вероника…».

КОНЕЦ