Идут белые снеги...

Идут белые снеги,
как по нитке скользя…
Жить бы мне, как Онегин,
да, наверно, нельзя.

Впрочем, даже и Ленским
я не стану, увы,
глядя сквозь занавески
иностранной молвы.

Идут белые снеги…
И я тоже ушёл.
О, родимые бреги,
мне без вас хорошо.

Сам устроил я чудо:
есть бунгало, еда.
И прославленным буду
навсегда, навсегда.

Но всё думаю, грешный,
кем я только ни был –
и писал я поспешно,
и поспешно любил.

Капли крови не пролил,
не сломал я хребта.
Осторожным был, что ли?
Иль не мог «от винта!»?

Дух вдыхал пятистенок
посреди кедрача,
водкой потчевал стенек,
уважал Ильича.

Было весело, сладко...
Об одном я тужил,
и осталось загадкой –
для кого же я жил?

За границею маюсь,
полный тайных тревог:
что с Россиею сталось?
Чем бы я ей помог?

Знаю: не позабудет
сына блудного мать,
а вот станут ли люди
голос мой вспоминать?

Идут белые снеги,
как во все времена.
Дремлют сонные бреги.
Ждёт родная страна.

И сквозь снеги большие,
что до боли светлы,
прямиком на Россию
проложу я следы.

Заблудиться не в силе –
непременно вернусь.
Жди поэта, Россия!
Я сейчас соберусь.

2007