Второе послание ко Господу

      Снова сорвался, Господь, знаю совершил много больших грехов, а всё из-за первой рюмки, дальше как лавина спадает, начиная с малого снежка и заканчивая большими завалами, порой разрушениями – даже целые посёлки исчезают под этой плохой стихией, приносящей немало бед. Так и здесь – первая рюмка предложенная бесом, а дальше вниз по наклонной – всё ближе и ближе к аду. Бес может быть и в образе друга и в собственные желания проникнуть – да как угодно. У него много лазеек. Предводитель их (бесов) и учитель – дьявол, сатана – великий лжец, хитрец и комбинатор.
      И каждый раз говорю, что это был последний раз. Да сколько же будут продолжаться эти последние разы? Самый последний раз – в недельном запое – оскорбил родителей, выбил матери руку, показался в таком виде во всём городке: перед учениками, знакомыми, друзьями, проблемы с полицией, денег поназанимал столько, что долго теперь расплачиваться придётся, да к тому же пока не имеющему работы. А тут ещё эти "представители власти" со своими штрафами. Последнюю рубаху на морозе ж ведь снимут и даже глазом не моргнут. Меня итак все давно уже здесь называют алкашом законченным, а я с каждым разом усугубляю, – всё больше и больше. А сколько раз умирал – Мать спасала в образе Тебя, Боже. Ибо знаю, что Ты не попускал окончательно слететь в пропасть. Не давал погибнуть неспасённым. Ибо участь таковых известна. Многомилостив и долготерпелив Ты, Господи. Благодарю слёзно. Прости.
      Мать последний раз из дому выгоняла в монастырь. Я, было, согласился, а куда деваться? Лучший способ сбежать от себя. Да ошибся. Разговор с отцом Никоном, настоятелем Саратовского Свято-Никольского монастыря:
      – Сколько тебе лет? – спрашивает.
      – 34.
      – В армии служил?
      – Да.
      – Где?
      – В РВСН.
      – Это что?..
      – Ракетные войска стратегического назначения, – расшифровываю аббревиатуру.
      – Ну и что привело тебя сюда?
      – Хотелось бы пожить, если такое возможно, – а у самого, чувствую, желания-то и нет. Может бесы?.. Бог знает. Всё сердце наполнено тоской и отчаянием, которые всё кругом затмевают, не дают ни думать, ни чувствовать, ни говорить.
      – Надолго?
      – Сколько можно?
      – Пьёшь?
      – Срываюсь на неделю через десять дней и так всё время, по кругу.
      – Ну и почему ты думаешь, что здесь пить не будешь, почему думаешь, что здесь не будет тоже самое? Магазин рядом, – показывает в сторону продуктового магазина за стенами монастыря.
      – ... – не знаю что ответить, мысли или разбегаются или их нет вообще, не понятно. – Меня мать... – хочу объяснить свою безвыходность.
      – Нет! – отказывает, но сомневается – видно. – Это же люди, – указывает за дверь лестничной площадки, где мы разговариваем, ведущую в келии и классы Воскресной школы, за дверью главный зал Храма, – они наивно думают, что если монастырь, то спасутся. Должно быть здесь, – бьёт себя в грудь, – в сердце. И это не то место, пойми, где можно убежать от себя. Здесь ищут себя, а не убегают. Вот сначала в сердце примирись, а потом и приходи искать. Понял?
      – Да. Мне кажется, что я всё-таки хочу, но бесы удерживают... – после паузы: – Можно приходить?
      – Конечно, приходи. Как я тебе запрещу? Но жить – нет. Приходи, помогай или просто молись, а насильно я здесь никого удерживать не собираюсь. – Разворачивается, собирается уходить вверх по лестнице. И оборачивается:
      – Жить-то есть где? – спрашивает.
      – Да, – хотя сомневаюсь – пустит ли мать?, после всего того ужаса бесовского, который творил. Да и самому стыдно! Ох, как стыдно. – Благословите, батюшка.
      Благословляет, обнимает, а у самого печаль в глазах. Не за меня ли?
      Мать такой крик на меня подняла: "Да как же от тебя избавиться?! Я больше не могу!" В слёзы, в истерику впала: "Ты наверное и рад в сердце, что тебе отказали?!" С матом на меня: "Здесь, дома, ты не будешь! Улепётывай куда хочешь!!! Чтоб ты сдох!" Я молчу. Все бесы как будто бы на неё перешли разом. Отчаяние, тоска и безвыходность выедают изнутри. В молитву к Тебе, Господи, впал. Да не идёт. С трудом пробиваю преграды и тупики. ТЯЖЕЛО!!! Теперь я понимаю самоубийц. НО НЕТ! НЕТ! НЕТ!!! ГОСПОДИ! РАСКАИВАЮСЬ. С П А С И!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
      Вот пытаюсь держаться. Мать снова простила (последний раз). В молитве, молитве и молитве! Господи, только бы быть с Тобой всё время. И чтобы сатана снова куда-нибудь не отвернул. Сейчас, благослови, Господи, найти работу, по-прежнему заниматься с учениками (на гитаре). К творчеству снова, пока возвращаться боюсь. Все эти концерты и поэзия боюсь в какой-то части не от Тебя, хотя и от Тебя тоже много что в этом есть. Но как бы не завело опять в какой-нибудь тупик и отчаяние это творчество. Сердце – не камень, и снова начнёт рваться вместе с душой, и ему не прикажешь, не остановишь. Повременю. Укреплю силы в молитве и посте. Помоги, Господи!!! Только не молчи. Ответь мне!