Поэма без названия часть 2-я

ЗАМЕСТО  ВТОРОЙ  ГЛАВЫ


Предательство друзей – как острый нож.
От боли сердце разорвётся в клочья!
Но виноватых нет – сама поймёшь,
Устав от горьких слёз бессонной ночью.
«Предательство друзей»  Оллимпия

              *    *
Меня товарищи предали
За пачку новеньких банкнот,
В которых с золотом и сталью
Алела кровь, искрился пот.
Но им они дались зарплатой,
Чтоб сказка о благих делах
Из уст громил и демократов,
В газетных вылилась строках.
Не жду я новых революций,
Мне хватит той, в которой всяк,
Согласно высших резолюций,
Познал свой внутренний косяк.

               *    *

А в селе
          запустенье, разруха.
В мастерских
          одичалые псы.
Чую задницей –
          жалится брюхо
На прорехи
          в штанах и трусы.
По дороге
          «стрельнул» самокрутку,
Её ловко
          спроворил мне дед.
Самосад
          придушил не на шутку,
Пусть халява –
          не жадничай впредь.
Старикан
          улыбнулся лукаво.
Ему что?
          С малолетства обвык.
Но в глазах
          немота и усталость,
По хозяйству
          доход не велик.
Сторожит на карьере.
          Бесплатно.
От хозяина
          гроши не жди.
Как-то так вот
          живется нескладно
Под палящее солнце,
          дожди.

               *    *

Вот и все,
          наконец-то до ручки
С мужиками
          дошел не спеша.
Ни аванса тебе,
          ни получки,
А спецовка
          с чужого плеча.
Что ж с того, 
          застучали по краю…
Как в семье объяснить
          между тем,
Что достатка  -
          тем более  рая
Не видать нам
          в России совсем.

               *    *

Я по крохам
          собрал на литровку,
Брякнул о стол
          граненый стакан.
Жизнь и прежде
          казалась дешевкой,
А сейчас она -
          нищий канкан.
И плеснув на глазок
          себе зелья,
Тренькнул хмуро
          забористый тост:
«Не хочу всех вас злить
          на похмелье,
Ухожу,
          оставляя вам кость».
Угощались лишь
          корочкой хлеба.
Но, обмыв,
           как всегда, посошок,
Чтоб в пути
          не скрипела телега,
Размотали
          бутылку ещё.

               *    *
 
Демократов
          паленую водку,
Пьет за милую душу
          простак.
И не жаль
          ни печенку, ни глотку.
Ну, и Ельцин
          бухнуть не дурак.

               *    *

На заре
          завалился в квартиру
Посошком
          озабоченный шеф.
И пришлось
          выползать из сортира
На не видный,
          дешевый гешефт.
«Что ж ты бросил
          меня в одночасье?
Отсидеться не дам
          и не жди.
Существительным
          или причастьем,
Но вот узел
          со мной развяжи.
И нисколько не жаль
          поселковых,
Кто на хлеб
          собирает гроши?»…
«Не пропил ещё
          пару целковых,
Отоварят
          пускай алкаши»…
«Брось напраслиной ныть.
          Не обедня.
 Надорвешься
          с бутылкой в тоске.
Подсоби
          горемычным и бедным
Заработать
          на камне, песке»…
«Заработать?
          А как же хозяин?
Он подчистит сусеки.
          Артист!»…
«Что хлебало
          с похмелья раззявил?
Ты редактор.
          К тому же юрист…
По рукам.
          И не пьем больше водку,
Пожалеть надо
          ливер, парней.
Разве что
          по субботам, в охотку,
На рыбалке
          с братвой в кутерьме»…

               *    *

И отгладив
          помятое рыло,
Впрягся в дело
          я с ним заодно.
Мы меняли,
          когда нам фартило,
Щебень только
          на мясо, зерно.
Ну, а нет,
          соглашались с барыгой,
Брали всё,
          что годилось хоть как,
Чтоб досталась
          хозяину фига
В его жесткий,
          мосластый кулак.
Договор не фуфлю.
          Как и в сделке,
Я нащупывал
          скрытый мотив,
Чтоб ответить
         по полной на «стрелке»,
Без испуга,
          слезы и молитв.
Чтоб оставить
          хозяина с «носом»,
Разрулив,
          как всегда,  леваком.
Пусть не хрюкает
          боле гундосый,
И не роет
          карьер пятаком.
А когда он хотел
          заграбастать,
Что на черный
          осталось нам день,
Я сказал ему внятно,
          мол, баста,
«Аль не видно –
          у нас канитель.
Тракторист
          на четвертую ходку
Приготовил
          заштопанный сидр.
Ты ему,
          как большая находка,
Под статью
          для забавы и игр».
И пока сидр
          висел на заборе,
Наш кормилец
          улаживал нерв.
А потом он
          от водки и с горя
Постучался
          в господнюю дверь.
Все контракты
          под серый булыжник,
И плевать
          на былые долги.
Наш хозяин –
          лихой шаромыжник,
Так что больше
          ему не враги.

               *    *

Не с печали,
          а просто в отмашку,
Шеф щебенку
          спустил с молотка.
На зарплату
          купил я тельняшку,
Вместо водки –
          бадью молока.
Посветлели
          товарищей лица,
Меж бездушных камней
          шум и гам.
А когда-то
          мне чудилось спиться…
Не романтик –
          большой хулиган!
Дед опять мне
          подсыпал махорки,
Ну, а я ему –
          горсть сигарет.
Жаль подпорченный
          ливер, опорки,
Не хочу
          за хозяином вслед.
«Деду всё нипочем.
          Он – железный.
Стимулятор
          по осени вшит»
«Ты же смертник отныне,
          любезный»…
«Нержавейка. Мне что?
          Это щит!».
Бесшабашная,
          русская удаль,
Как в рулетку
          играем, на бис!
Не отнимешь от соски,
          покуда
Выстрел крайний
          не сделает жизнь.
А Светлана пришла
          с чемоданом,
Кто-то ей написал,
          что не прочь,
Залечив
          одиночеством раны,
Снова с ней коротать
          день и ночь.
В добрый путь!
          Вспоминай на досуге
Матерщину,
          в дыму кутежи.
Без хитринки
          заглядывай к людям,
Не прощай
          им предательства, лжи.
Шеф загадочно
          бороду чешет,
Не мешало бы
          хряпнуть зель/я.
Как и я, 
          по мужицки он грешен,
Но зарок дал –
          сегодня нельзя.

               *    *
Вскоре я укатил
          из артели,
Но забыть ли мне
          этот карьер.
На котором
          кутили, потели,
Брали новый
          от жизни барьер.