Её носили на руках...

Её носили на руках...
Её безумно вожделели.
Казалось, Нефертити прах
Она вдохнула при рождении.

Её неясная краса
Перечеркнула сотни судеб.
Гора поклонников росла.
Ей вусмерть напивались люди.

Она благоволила тем,
Кто услаждал её нагую душу.
За то наградой был Эдем
Телесный. И алкогольным пуншем,

Она шумя врезалась в память,
Парализуя полно волю.
В ней оставалась вечно править,
Питаясь данью чувств и боли.

И не один мужчин десяток
С кривившей рот больной улыбкой
Во власти нежных алых пяток
Шёл по тропе зловеще зыбкой.

В дурмане дорогих её духов
Мгновенно погибал всяк пленник,
Бремени не вынося оков, —
Такой на обладание ею ценник!

И так бы вот легко, красиво
Она могла бы сотню лет,
Но в жизнь её вмешались силы,
Прощальный выписав билет.

Её просящая взор грудь
Склонялась, словно спелый злак.
Известен стал дальнейший путь:
У неё был найден рак.

С секундой каждой увядала
Она сильнее и сильней,
И чувство острого кинжала,
Что прямиком висит над ней

Всё силилось. Впервые по её
Щекам, уж впалым ныне
Жгучее и горькое текло вино —
Слёзы пели об унынии...

Прошло три месяца. В гробу
Лежит она — сухая роза.
Не пожелаешь и врагу
Подобной злой метаморфозы.

И лишь одной приятной вестью
Нетленный дух её пропах:
Даже после быстрой смерти
Её носили на руках...