восхитительная бессмысленность бытия

     для биографа самая большая неприятность – потерять уверенность в своей памяти, тем более, если он пишет о самом себе, свою внутреннюю биографию, кто же лучше него знает факты его внутренней жизни, и если он что-то напутает, никто уже не распутает, я делаю эти оговорки, чтобы оправдать свое намерение несколько изменить ход событий, внутренняя жизнь Гулливера сделалась такой сложной, что в ней легко заблудиться, а ведь последовательность здесь важнее, чем где бы то ни было, какие обороты, ясно ли я говорю, бывает, скажешь что-то и задумываешься, и чем больше думаешь, тем меньше понимаешь в сказанном, мышление, если оно долго и настойчиво занимается каким-нибудь одним предметом, заволакивается туманом, притупляется и, наконец, погружается во мрак , вернувшись в родной город после университета, Гулливер устроился на место тренера в областной спортивной школе, где учил детей шахматам, он подрабатывал еще и почтальоном, у него уже тогда зародилась мысль – накопить денег, чтобы потом несколько лет не работать, занимаясь только духовными поисками, ничего оригинального, многие ищущие, назовем их так, мечтали о том же, некоторые пытались разбогатеть, играя на рулетке, некоторые думали выиграть в лотерее, а некоторые, вроде Гулливера, не доверяя случаю, ограничивали себя во всем, откладывали понемногу каждый месяц, надеясь через несколько лет выкупить себя у повседневности, ты свободен, дядя Том, так что с работой почтальона Гулливер познакомился несколько раньше, еще до своего отъезда в Псков, и это имело важные последствия, городской почтамт стоял на невысоком холме, и вот однажды, закончив рабочий день, приблизительно в полдень или чуть позже, Гулливер вышел из почтамта, радуясь предстоящему дню, половина суток в полном его распоряжении, он мог заниматься, чем хотел, с холма он увидел дорогу и трамвайные пути, уходящие вниз, он видел горизонт и белые облака, он видел как бы весь мир перед собою, и его пронзило острое чувство свободы: все равноправно, все бесцельно и бессмысленно, вот и хорошо, вот и чудесно, большинство людей заняты борьбой за выживание, заботы, заботы, заботы, нет времени на вопрос «зачем», однако некоторые имеют досуг, но что меняется от этого? ничего, вопрос теперь звучит так: как использовать свой досуг? ответ прост: используй как тебе заблагорассудится, цели нет, смысла нет, освободиться от желания увековечить себя в деянии, славе, это стремление основывается на вере в вечную жизнь человечества, люди потому и несчастны, что верят, будто человечество вечно, но представь, что когда-нибудь человечество исчезнет, все – пыль, и ты почувствуешь восхитительную бессмысленность бытия, ты улыбнешься и скажешь: хорошо! вот о чем думал Гулливер, когда стоял на холме и смотрел вдаль, на горизонт и облака, вероятно, он впервые осознал, в чем прелесть простой работы: не нужно ничего держать в голове, не нужно беспокоиться о сделанном и о том, что еще предстоит сделать, не нужно писать статьи, готовиться к занятиям, как это делала его мать, заботы, заботы, заботы, а тут: сделал дело – гуляй смело, забудь о работе, наслаждайся свободой, и Гулливер распространил это чувство беспечности на жизнь в целом, он нашел ответ на вопрос «зачем», он разрешил его тем, что признал бессмысленным, но не так, как философы-эмпиристы, никогда не работавшие почтальонами, а по-своему, недостаток такого решения заключался в том, что ответ основывался на чувстве, и когда чувство свободы притупилось, ответ стал казаться уже не таким убедительным, и все же это переживание было важным для Гулливера, он понял, что означает странное выражение: «довлеть себе», он пережил это состояние самодовления: ни в чем не нуждаться, ни о чем не заботиться, так, вероятно, чувствует себя Абсолют, постигнуть Бога – значит постигнуть его беспечность, его беззаботность хотя бы на миг, без этого переживания Гулливер не смог бы позднее восхищаться Прекрасной Вселенной и верить в «магию красоты», но прежде ему нужно было повстречаться с красотой и пережить ее так, как он пережил «восхитительную бесцельность жизни», и произошло это в Пскове, куда он поехал, думая не о красоте, а о том, чтобы жить независимо от родителей, дальше все произошло так, как и описано, а что же работа в «конторе», командировки и «приключения»? было и это, но позже, когда он вернулся из Пскова, утомившись созерцанием красоты и жизнью в общежитии, насколько проще было бы писать не автобиографию, а роман, но нет, моя профессия – репортер, и если я что-то путаю, то стараюсь при первой же возможности, как только осознаю путаницу, дать опровержение и представить читателю верные факты, мне нравится обращаться к читателю, а еще больше мне нравится представлять, как он тоскует на берегах Леты или еще какой-то реки, кстати, на берегу реки Великой в Пскове Гулливер впервые и встретился с красотой.

––––––––––––––––––––––––––––––
     «…мышление, если оно долго и настойчиво занимается каким-нибудь одним предметом, заволакивается туманом, притупляется и, наконец, погружается во мрак». – А. Шопенгауэр. «Мир как воля и представление».