Иосиф и братья окончание 1

Следует обратить внимание на то, каким образом праведник преодолевает в себе жажду мщения, причем мщения справедливое за страшнейший грех, который был против него совершен. Напомню, что Иосиф в результате того, что его продали братья, 13 лет провел в рабстве! И вот теперь, когда в его руках сила и он может им отомстить, он не только не мстит, но предлогает помощь и фактически спасает их от голодной смерти. Как же ему удается победить в себе этот гнев? Он отвечает сам: "Не вы меня продали, но Бог меня послал сюда для..." Иными словами праведник во всем видит волю Бога, видит Промысел, а если так, если смотреть на события под таким углом, то гнев и ярость против тех, кто согрешил против тебя, уменьшается.

«ИТАК, НЕ ВЫ ПОСЛАЛИ      
МЕНЯ СЮДА, НО БОГ…»

Всё ещё Иосифа лицо
Влажно от слёз, от слёз красно.
Всё вздрагивают его плечи,
А рыданье глушит речи.
«Чертовщина!!! Наваждение!!!»
На брата, как на привидение,
Сыны Иакова глядят               
И пятятся к двери, назад.      
Иосиф слёзы вытирает,
К ним тянет руки и взывает:
«Братья! Стойте! И ко мне,
Прошу вас, подойдите все!»
И братья все в минуту ту,
Как пригвождённые к полу,
Остановились, задрожали…
А Иосифа слова звучали
С новой силой: «Брат ваш я!
Когда-то… года двадцать два…      
В Египет продан был я вами…»      
Остекленевшими глазами,
Мутными, как малахит               
Левий на Иосифа глядит.      
(«Вот она расплата… Вот!) –
В голове его снуёт. -         
(След злодеянья не исчез!          
Вот она – кара Небес!!!)          
Братья молчат… животный страх
В их читается глазах.
Лица мертвенно-бледны,
Багровы, серо-зелены…
Иосиф, видя братьев вид,
Им в утешенье говорит:
«Полно, братья, полно, родные,
Печаль пусть не гложет за дни те былые.
Сюда, в Египет привела
Меня Всевышнего рука.       
Ибо, зная всё заранее,
Меня послал для пропитания
И спасения семьи
Бог перед вами! Ну, а вы…»       
Вдруг он запнулся, взгляд его               
Устремился далеко,
Охватил поля пустые,
Травы увядшие, сухие,
И уста сами собою               
Чётко, отрывисто, с тоскою    
Произнесли: «По всей земле          
Голодных года два уже               
Пронеслись, и нищета               
Почти в каждый дом вошла.       
Но это только лишь начало!         
Ещё ни много и ни мало,
А от голода страдать               
Лет бесконечно-долгих пять!»               
Вдруг он на братьев вновь глядит    
И с надрывом говорит:               
«Спешите, прошу вас, спешите к отцу    
И так передайте скорее ему:               
«Твой сын, Иосиф, так сказал:
Над Египтом Бог мне дал               
Власть правления и я,               
Отец родной, прошу тебя            
Ко мне, не мешкая, сойди.               
Не откладывай, спеши!               
Поселишься в Гесем-земле               
И близок будешь ты ко мне!         
Ещё поведайте о том,               
Что я сказал: весь его дом:            
Сыны, внуки, разный скот            
Тоже пусть с собой берёт.         
Скажите: все заботы я               
Возлагаю на себя.               
Дабы вам не обнищать,               
Не мучаться, не голодать!»
Иосиф эмоции, как шквал,
На своих братьев выливал,
А те по-прежнему стояли,
От страха сжавшись, и молчали.
«О Господи!!! О Боже мой!!! -
Вскричал Иосиф сам не свой, -
Ваши видят же глаза,
Что я пред вами… Брат ваш… я!!!
Что стоя здесь, сейчас, пред вами
Своими говорю устами.
Спешите же к отцу, спешите!!!
И о почёте расскажите,
Что в Египте, в сей стране,
Оказан его сыну – мне!!!
Спешите же, прошу вас я
И моего отца сюда
Ко мне быстрее приведите!
Ну что же, что же вы молчите?!»
Тут он объятья раскрывает
И нежно-нежно обнимает,
Как обнимают только сына,
Брата родного – Вениамина.
И с новой силой зарыдал.   
Тот к Иосифа груди припал.          
Не в силах слёзы удержать
Тоже принялся рыдать.               
Они не ведали, не знали
Сколько времени стояли,
Обнимаясь и рыдая,
Никого не замечая.
Но слёзы Иосиф вдруг отёр      
И руки к братьям распростёр.
Он каждого из них обнял,
Прижал к груди, поцеловал.
И, не зная, что сказать,    
Снова принялся рыдать.          
И его братья лишь тогда
Осмелились открыть уста.

продолжение следует...