Воин

Над шлемами устало воет рок,
Рассвет кровавый - как печать
В письме с названьем рагнарок,
Устало вдаль посмотрит рать…

Когда ворота крепости закрыты,
И мост сожжен, одна дорога – ад,
И богом, небом все они забыты,
Не каждый будет биться рад.

Но их удел – совсем другое счастье,
Им смерть в бою – в мечтах явилась,
Упиться всей над жизнью властью,
И снова в бой – клинку на милость.

Но вот уж вражья туча войска,
Сверкая копьями, метает стрелы,
Блестит броня, сияя воском,
Орды шакалов ширятся пределы.

Но страха нет в глазах бойцов,
Одна лишь страсть, слепая жажда,
Им в спины дует дух отцов,
И знает, что погибнет – каждый!

Взревел смельчак, поднявши знамя:
Умрем под стаей проклятых врагов!
Но обратим тела их в пламя!
Их кровью вволю напоим богов!

Смотрите, солнца точно не видать,
Мы слепим светом нашего меча,
И буря моря бросилась бежать,
Услышав рев наш, предпочла молчать!

Умрем! Мы землю кровью окропим!
Помнем щиты, переломаем кости,
Не перестанем биться и слепы,
И даже деды их упомнят нашей злости!

В руках героя знамя гордо реяло,
В груди сердечный ритм пел,
О том, что битва адом веяла,
О том, что жизнь – не их удел!

Разверзлось небо, тучи черны стали,
И врезалась орда в орду,
И тут и там горячей, острой сталью
Махали будто бы в хмельном бреду.

И воин шел с мечом наперевес,
Толпы шакальей и не опасаясь,
Рубил врагов, как рубят лес,
Танцуя и со смертью обнимаясь.

Когда же он сражен, но полумертв,
Истыкан стрелами, исполосан мечом,
Валькирии своей услышал тихий зов:
Она к нему летит, прикрытая плащом.

Героя участь, павшего в бою, честна:
Он кровью рай свой заслужил,
Он болью дань собрал сполна,
И в ножны райские клинок сложил.

Теперь кругом валькирий песня,
Здесь появился трупный смрад,
С земного ада в поднебесье,
Вальхалла – вот награда из наград!

Услышь меня, что значит воин?
Утрачено значенье истины. Сейчас
Почти никто так называться, не достоин,
Сытое поколенье хрюшек и гримас!

Вам в руки меч – паденья ожидай,
А честь, отвага слоем корысти покрыты!
О, ваша лень – ваш гнусный рай!
Солдата грязью вы могли полить бы.

В той древности, что забытА давно,
Боец горел, смотря в глаза бойцу,
И видел, после смерти в них темно,
И жизнь, что иссякала и мутнела по лицу.

Такой картины просто не забыть,
Она будет преследовать во снах,
И воин, он на то и воин, может быть,
Что с прошлым борется в души стенах?

Одну всегда мечту в душе лелею я:
На воина, немного хоть, похожим быть,
И чтоб однажды крикнуть, силы не тая:
Моя валькирия летит!