Историческое

 Река  бушует, словно Шуйский, в палатах каменных весны.
 ГЭС, как дворец. На тракте Чуйском колёс не хватит запасных.
 Заторы льдов, китайских шмоток, таможне, знать, не до дремоты.
 Уже вовсю – цветочнки - бантики… И лето тащит контрабандой,
 ковры бухарские полян, и , царь, поизловчась, шмеля
 изобразил- и вжиг в поля, где мужики танцуют жигу у сеялок и лемехОв,
 и летописец правит книгу – от династических грехов...

 И бор , как Углич – и сугроб царевичем лежит. И тычка 
 торчит  сквозь шею, знать привычка у царедворцев –вахлаков,
 повсюду сеять   смуту эту, сумятицу  накатных чувств,
 мне б не погибнуть   самому-то! Скрипя пером, не вылечусь,
 когда  княжна  на лыву уткой садится –ох уж как важна,
 уж лучше бы в приказе пыткой…Уж до того она нежна!
 Как снег, подтаявший в овраге, на северной на стороне,
 как  драгоценные бумаги о той индийской стороне,
 куда ходил купец Никитин, давай что ли дьячок – накатим?
 А знаешь ты, что губки Кати, хмельней, чем в ковшиках меды?
 Недалеко и до беды, когда мы так казну потратим…
 Вон Годунов Борис, поди, на трон царя  подлюка метит,
 но всё равно за все ответит! Юродивый о том с утра-то
 пел у собора Покрова- вся колтунами голова…

 А лес стоит , как войско Гришки Отрепьева. И - на столицу!
 Царевич Дмитрий   ожил, слыш-ка…Острит на нас   ясь-сулИцу.
 И с улицы- галдеж скворцов, грачей и всякого  отребья,
 и был вчера закат свинцов, и  видели, что сам  Отрепьев
 валялся в яме  в колпаке да с дудкой, и мимо шла колдунья  уткой,
 да и взлетела, вся - в сову… Я  не совру…В Кремле к ковру
 послы от ляхов, прислонясь, смеялись: "Плахи -застоялись!"   
 Светились папороть, подснежник, и с паперти - Васятка, ажник
 меж лыток иней проступал. Блаженный, а -такой нахал!


© Copyright: Юрий Горбачев, 2010