Дорожная лирика

Неизвестной в метро.

Как удивительно Вас встретить
                под   землёй.
Вам место в супербыстром лимузине,
А, также в сверхэлитном магазине.
Я очарован Вами, лишь, одной!

Но, счастье, я уверен не придёт –
Известна истина уже немало лет,
 Как, некогда, сказал один поэт,
Что, видит око, только зуб неймёт.

И дело, нет, не в том, что не богат
И не могу Вам подарить все блага,
А в том, увы, иссякла в земле влага,
Давно уже не плодоносит сад.

               ***

Рядом сел мужчина. Чёрный и кудрявый.
                усо – бородатый,
И почти седой. И читал он книгу.
                Вам скажу, ребята,
Вроде, как написана, арабскою рукой.
Был ли он арабом?  Может быть, евреем,
Может ассирийцем? Ты меня спроси.
Говорил на русском? Мог ли по английски?
Иль на итальянском? Мог! И на фарси!
Я был ошарашен, я был в восхищенье,
Я был очарован – ну, и полиглот!
И решит задачи, есть такое мненье,
Слава тебе, Боже! Русский Мой Народ!

                ***       
              Теснота

В тесноте, среди себе подобных
С превосходством думаю о них.
Думать так – приятно и удобно,
Я же лучше, я умнее их.
Самый сильный среди слабых, хилых.
Самый молодой среди старух,
Самый милый среди всех не милых.
А, по сути, как они, - «лопух»! 

                ***

Наконец снизошли небеса,
Сниспослали желанную влагу.
Я поднял на соседку глаза
И я понял в чём смысл и в чём благо.

На ней платье, какое люблю:
То ль в горошек, а то ли в платочек.
Разреши мне, судьбу я  молю,
Развязать мне  на ней поясочек!

               ***

В метро я еду. На сердце слякоть.
А над землёю – должно быть, небо.
Я был железным, теперь я мякоть.
Таким я не был, поверьте не был!

Невропатолог прочтёт те строки.
Диагноз быстрый, мне даст ответ.
Вы упустили, мой милый, сроки.
L` amour de cklinike, сомненья нет!

               ***

Домчал трамвай, трамвай домчал?
Нет! Это просто остановка.
Мне вспоминать теперь неловко.
То – остановка, не причал!
Опять опасные забавы.
 Улыбка глаз и нежность губ.
Бывал я ласков, бывал груб.
Ах, Вики, Тани, Светы, Клавы,
А был ли Вам немного люб?!

               ***
Как  всегда я еду на работу.
Внук у остановки «Школа» слез.
Тяжело мне, мучают заботы.
Плавно катит новый «Мерседес»
Вдруг, уютно стало - душа рада,
Я же не любитель полумер,
Рядом села тёплая громада.
Ах, как важен в женщине размер!

               ***

Две женщины сидят в метро, напротив.
Что в чёрной блузке – скулы широки.
Запомню нежность смуглой той руки.
О, если б позвала, то я не против!

Другая – может быть из финнок иль
                славян.
Белёсый взгляд, невзрачные черты.
И хоть сегодня добр – немного пьян,
Но сам себе твержу – не ты, не ты!      

                ***

В метро закрыла глазки –
Ещё чуть-чуть вздремнуть,
Продлить виденье сказки,
Продлить постылый путь.

Мечтается – обнова
Иль отпуск, иль Адам?
Глаза открыла снова –
Напротив, блин, ВИАМ!

                ***

Над колесом – сиденье, взобралась.
Как не признаться? нет на то причины.
Внутри, как бы струна  оборвалась.
Не женщина! Мечта, мечта мужчины!

                ***

Мальчишка утром слёзы льёт в «Газели».
Опять везут в противный детский сад.
И «бабочку» опять ему надели.
Как он не счастлив! Как он ей не рад!

Опять над ним смеяться будут дети.
А Васька Хриткин отберёт компот.
Ах! Как несчастен он на этом свете!
Ему пошёл всего-то пятый год.

А мама ему шепчет в ушко нежно.
Ну, милый, мой хороший, мой родной!
Ты посмотри, как хорошо, как снежно!
И гладит, гладит ласково рукой.

А хочешь мы в кино пойдём в субботу?
На ёлку? Или просто погулять?
Да? С папой? Нет - поедет на работу.
Нет мама! Нет! Поедет к той опять!

            15 декабря 2004года…

Солнце нежно греет спину
Сквозь трамвайное стекло.
Я внезапно вспомнил Нину.
К ней меня всегда влекло.

Я доехал до вокзала,
До конечной, до кольца.
Вспоминаю, но, мне мало,
Прелести её лица!

              ***

Стриженый затылок дамы предо мной.
Поезд еле тащится, словно не живой.
Поезд, словно, чувствует моё настроение -
Вновь с женой поссорились в это воскресенье.
Её слушал, злился,
А причина та ж: мол, вчера напился,
В ярость вошла, в раж.
Но, по правде говоря, на её то месте?
Как бы Вы вели себя - сорок лет мы вместе!

                ***

Судьба моя печальна
                и проста-
Стоишь ты рядом.
         Боже, вот красотка!
Я на Коломенской живу,
                а ты – верста!
Не достаю тебе до подбородка!
И, как, Господь создал такую стать?
Лишь в грудь смогу тебя поцеловать!
И грудь твоя отменна, не плоска.
Смотри, как бьётся жилка у виска!

              ***

Что-то не пишется больше.
Нынче не пишется мне.
Бродит родная по Польше
С тур-рюкзаком на спине.

Ей толковал – ты не пани,
В Польше тебя не поймут.
Русские Вали и Тани –
Их в этой Польше не ждут.

Звали б тебя пани Зося,
Или, хотя бы Марина,
Пани, кричали бы, просим,
Пани! Вы просто картина!

             ***

Поднимаюсь по ступенькам –
Перед носом «Ж».
Я устал, чуть-чуть, маненько,
                пьяный я уже!
«Ж» то вправо, «Ж» то влево,
«Ж» меня дразнит!
Нет! Нельзя тебе налево
               голос говорит.
Голос внутренний на стрёме,
         он мне, как бы, друг.
Если совесть в полудрёме,
          он стучит –тук, тук.
Голос разрешает – вправо.
           Он мой вечный враг.
Подчинюсь, то значит, право,
           Я – большой дурак!!

               ***

Хорошо – когда у ней высокое тело!!
Глазами об этом ей говорю смело.
И губы мои – на уровне её губ.
Она, как в песне, - рябина,
                а, я, как бы, – дуб!
А в песне рябина, навечно, одна – одинока.
Её же ко мне в метро прижало потоком.
Прижата всем станом, в вагоне,
                прижата толпою.
Но, я же не дуб. О, Господи!
                Что же со мною?
И, всё же, она сумела ко мне перебраться.
Одной не придётся отныне рябине качаться.
И я не хочу, не могу, не хочу отрываться,
Но, всё же придётся – моя остановка,   
                расстаться!       

                ***
               
Я объехал Русь родную,
Половину Украины.
Но, не встретил я такую,
Что была бы краше Нины.
Не видал я, Вы поверьте
Вот таких вот карих глаз.
Буду помнить их до смерти.
Восхищаться всякий раз,
Всякий раз, когда увижу
Утром, днём или в ночи,
В отдаление иль ближе,
Иль при пламени свечи.

             ***

Женщина сидит на эскалаторе,
В середине; тот не вверх, не вниз.
Где-то там, в далёком Улан-Баторе
Женский, вдруг, исполнился каприз.

Рыжий молодой монгол с бородкою
Девушку обнял за тонкий стан,
Опьянённый рисовою водкою,
Он представил, что он Чингис-хан.

А у «мЕнта», вдруг, душа запела.
Он не молод, а, скорее в лЕтах,
Алкаша увидел – шагнул смело,
Глянь и руки  у  того в браслетах.

А, у стихоплёта в мыслях каша.
Может быть, не каша, а компот.
Эх ты, жизнь, расхристанная наша!!
Видимо, я полу-идиот!!

             ***

Как же вопиет моя душа!
Как желает, что б её любили!
Ах, душа, но, ты не анаша,
Не коньяк и даже чахохбили.
Не урод, но, кто тебя полюбит?
Стар, обрюзг, больной и чуть живой.
Начитался книг, а это губит
Пожилых с седою головой.
Пусть моя душа нежна, как скрипка,
Колокольчиком серебряным звенит.
Лучший отклик на неё – улыбка,
Но, обычно, равнодушный вид!


Вслух не называй свой телефон
В общих, все - общественных местах.
Помни, что Злодей иль Пустозвон
Вдруг его услышат – дело «швах»

К счастью, твой знакомый по Сбербанку
Не злодей, не пустозвон – плохой поэт.
Вы расстались, он ушёл на пьянку.
О такой мечтал он много лет.

За звонок прости. Случится чудо.
Вдруг случится, слышишь песня льётся?
Он не доллар, даже не эскудо!
Глянь, и золотым, вдруг, обернётся!

           ***

Чудесный день в конце недели,
Когда вечернею порой,
В автобус, наконец, вы сели
И едете к себе домой.

Дорога эта так знакома.
В вечернем небе серп  висит.
И встретив вас сосед у дома,
Жмёт крепко руку, говорит.

Ну, что, Мих. Саныч, вздрогнем может?
Смотри, какой усталый вид.
Да у тебя усталый тоже.
А как нога? Болит? Болит.

А лечишь как?  Да, «Софьей» мажем
И «детралекс»  - таблетки пью.
Так вмажем? Да, пожалуй, вмажем!
Чекушка есть, пивка куплю.
Идти не надо. Нету сил.
Да не ходи – я всё купил!

                ***

Поезд мчится сквозь ночь.
Я на полке лежу,
От забот бегу прочь,
Молча в небо гляжу.
Звёзды. Небо искрит.
Кто зажёг их тайком?
А попутчица спит.
Увы, с ней не знаком!
А звезда, как алмаз,
Улыбнулась с небес.
Знаю, знаю я вас,
Вас троих, третий - Бес!
               
             
В небо, на погоду
Я в окно смотрю.
Женскую породу
Не боготворю.
 Женщины-толстушки
Тело пронесло.
Мне страшнее пушки
Её ремесло.
Мне страшнее танка
Её габарит.
Чую – куртизанка,
Опыт говорит.

                ***

Давно в метро такого не видал:
Хозяйка – совершенство от природы,
Собачка – совершенство от породы.
Ах, стать им другом! Миллион бы дал!

Найду ли в них какой-либо изьян?
Пупочек на показ и ногти слишком длинны.
За то глаза – так  влАжны, так невинны.
Заговорить? Не смел. Был «выпимши», не пьян!