Общага - быль о влюбленных

Мужская рабочая общага, где преимущественно жила молодежь, располагалась в просторной старой четырехэтажке. На первом этаже была жилконтора и вахта, на втором - в основном,  молодые семейные пары, а наверху все остальные обитатели этого своеобразного мирка.

Всем командовала комендант Зинаида Петровна, маленькая упругая бабенка 45-50 лет. Властная женщина, этакий тиран в юбке! Не любила, когда к ней обращались "комендантша", хотя за глаза ее звали Зина-стакан. С хозяйством управлялась она хорошо, да был у нее один грех...

Свободных мест в общаге не имелось - все таки престижный город Ленинград! - отбоя от лимитчиков не было. Поэтому Зина-стакан чувствовала себя всемогущей повелительницей приезжих молодых парней, из которых отбирала фаворитов для бабьих порочных утех.

В одной из комнат уже несколько месяцев , так сказать незаконно, проживала влюбленная парочка - Катюха и Лешик. Юная шестнадцатилетняя красавица души не чаяла в своем избраннике, крепком высоком монтажнике Лешке, бывшем на три года постарше, и так же безумно обожавшем ее.

Жилье снимать в городе у них не сложилось, расписаться, как муж и жена, пока не могли - приходилось ютится на одной кровати в углу за дешевой занавеской, прямо за которой незамысловатый стол на кривых ножках да по бокам еще три кровати с  тумбочками других постояльцев.

Надо сказать, в этой комнате царила жизнеутверждающая атмосфера: выпивали в меру, почти не ругались и не скандалили - полы и стол всегда сияли чистотой благодаря Катюхе, которая уже забеременела и сидела преимущественно дома.

Угнетало и давило молодых то, что комендантша каждую неделю требовала Лешика к себе в кабинет. Привычно разливала водки в стакан, себе - в маленькую рюмочку: "ну что, молодожен, на диван отнесешь или на ковре ублажать будешь? - да ссыкухе своей деревенской, гляди, ничего не оставь после меня!"
 
Ясно, не один Лешка был у нее такой. Но стервозине доставляло особое удовольствие иметь отношения с юношей, у которого есть любимая. Знать, что та мучается и плачет в подушку в эти минуты изуверской похоти. Оставлять царапки и засосы на чужом юном теле...

От ненасытной Зинаиды многие с жильем зависели - она могла и отдельную комнату получше организовать, и даже посодействовать, как человек со связями в стройтресте, в получении квартиры.

А Лешку должны были вот-вот забрить на службу в нашу доблестную армию.  Куда пойдет дожидаться два года Катюха? Да родится ребеночек?.. Если только в далекую глухомань уедет к бабке - сирота, одним словом, горемычная!..

Ушел вскоре, значит, защищать Родину ее Лешик... Живет она одна за занавесочкой, письма получает и сама каждый день пишет ненаглядному... Животик растет потихоньку, похорошела девчонка, расцвела прямо!..

Вот и комендант не прогоняет Лешкину подругу - исполняет данное обещание. Но только поселяет в ту комнату нового неприятного жильца - прыщавого любителя вина и малолеток. Который не только стал таскать сюда потаскушек, а и клеится к нашей красавице. "Подумаешь, беременна - с тебя не убудет! И удовольствие справишь, да никто и не узнает..."

Развратил он быстро соседей Катюхиных по комнате: те начали выпивать частенько и с подружками Прыщавого заигрывать - молодежь нетрудно сбить на дурное, особливо, в день получки, когда вся общага на ушах несколько дней гудит!

 Словно почуял что Лешка в армии, рванул в самоволку на электричке из-под  Ленинграда за сорок верст, чтобы обнять любимую, поддержать в разлуке!.. А бабушка на вахте ему сразу и ляпни: "Не зря, мил голубок, прилетел! Толкуют, твоя-то Катька скурвилась с Прыщом!.."

Вбегает солдат в комнату, а занавеска сорвана! - Прыщавый на их кровати ухмыляется глядя на него - лежит нога на ногу, Катюха у окна плачет отвернувшись, на столе бутылки, стаканы и закуска немудреная, рядом какая-то девка пьяненькая сосется с таким же осоловевшим пареньком...

Ну, Лешка с ходу и врезал этому гаду по прыщавой морде сковородкой с макаронами! Вырубил начисто моментально - только макароны по всей комнате полетели в разные стороны. Пьяная парочка, сразу протрезвев, мигом слиняла за дверь...

Бросилась Катюха милому на шею, мол, ничего не было такого - даже не думай об измене!.. - но солдат грубо оттолкнул ее, не дослушав, обозвал матерно по всякому и жадно припал к початой бутылке водки со стола.

Пока он, не закусывая, лакал из горла спиртное - девчонка в отчаянии распахнула окно и вскарабкалась на подоконник, встала в проеме во весь рост - и со страхом, с высоты третьего этажа, уставилась на строительный мусор внизу во дворе.

Лешик обернулся к ней, переменился весь в лице и прямо таки застонал: "Катюха, родная!.. Не делай этого, прости, прости меня дурака..."
 
Тут на пороге возникает вездесущая комендантша, видавшая и не такое на своем общаговском посту. И шепчет растерявшемуся парню сзади, чтоб мухой летел к кастелянше за веревкой!..

А сама ласково, тоже как-никак в стрессовом состоянии, заговаривает с ней: "Катенька! Чего же ты удумала глупость совершить?.. Как же ребеночек твой будущий?.. Любит ведь тебя - любит Алешенька... Ну хочешь, слово партийное дам, не буду мешать вашему счастью!.."

Ни к месту очнувшийся Прыщ, с опухшей разбитой в кровь мордой, медленно сполз на пол с кровати и завыл гнусным тенорком: "Сука подлая, из-за тебя уделал он меня - из-за тебя!.. Что смотришь, тварь?.. Прыгай, прыгай скорее!.."

Под его завывания Катюха пошатнулась в окне и, как в замедленной киносъемке, начала проваливаться в смертельную пустоту...
 
А Зинаида Петровна, шустро подскочив к самоубийце, успела схватить ту за ногу. Понятно, не удержать ей, маленькой женщине, начавшее падать во двор тяжелое человеческое тело, зато здесь сверху подоспел вовремя Лешка на веревке - хоть и выпивший, но не растерявший рабочих навыков монтажника-высотника.
 
Через минуту, ошалевшая от неожиданного спасения Катюха, замерла со счастливым заплаканным личиком в крепких мужских объятиях любимого - единственного и ненаглядного!..
 
У распахнутой двери в их комнату собралось уже порядочно любопытного народу, всем хотелось поглядеть на победившую радость любви. А вы как думали - это же общага.