Ногтем на стекле. Зима 2012-2013

              Капитан

 
Море, шторм, паруса в клочья,
На губах соль, на волнах пена.
Круто замешены день с ночью,
И у штурвала не будет смены.

 
Проклятья привычнее слов молитвы,
Да и молиться кому – Посейдону?
Ты знаешь, как гибнут в пучине зыбкой
И как хорошо сейчас было б дома.

 
Ты выдюжишь, выстоишь и вернешься,
Разбитую шхуну отправят в доки.
Будешь гостем стоять непрошенным
У дверей и подсчитывать сроки:

 
Успеешь, не успеешь еще хоть раз,
Пока всю гавань не затянет льдом?
Просто, так надо – вот и весь сказ,
А остальное – потом.


 
              * * *

 
Заколочена дверь и крест-накрест окна –
возврата в прежнюю жизнь не будет,
пожухла трава и цветы поблёкли
в саду, который давно обезлюдел.

 
Но до чего же мучительна память...
Ее не вытравить кислотою
и горечью жизни не одурманить:
она до конца теперь здесь, со мною.

 
И каждую ночь с ледяным упорством
являет живые свои картины.
Чтобы сердце не стало черствым?
Или чтобы уж всё едино?



         
            * * *

 
Он придет и скажет: “Поверь мне.”
А она в ответ только хмыкнет.
В год Змеи ей подарит змея,
а она его сразу выкинет.

 
Он ковровой дорожкой ляжет,
чтобы Душеньке быть по нраву.
Но она ничего не скажет,
перейдя, как через канаву.

 
Он упрям потому, что знает:
ей не выжить с разбитым сердцем
и душа ее так страдает
в этом теле, что просит смерти.

 
А она? Ей заказано верить
и любовь для нее запретна:
"Он такой же, как все – он нелюдь,
совершенно, причем, конкретно."
 
Только он своего добьется –
ведь она, как весна, прекрасна...
Если он, конечно, найдется,
если ждет она не напрасно.