порядок чтения

о библиотеке кое-что сказано, но недостаточно, для чего недостаточно, для того, чтобы удовлетворить требованию обстоятельности, выдвинутому неизвестно кем и обращенному ко мне, может быть, я сам его и выдвинул, сам себе его предъявил, не помню, зачем, чтобы добраться до места, какого-то места, чтобы найти объяснение, чтобы раскрыть, показать, в общем, для чего-то такого, относительно чего я не был уверен, что оно случится, если я не буду следовать этому принципу, есть еще принцип последовательности, но хватит о них, библиотека была велика, но, естественно, в ней кое-чего не хватало, например, собрания сочинений Жюль Верна, хорошая тема, не то чтобы я до сих пор перечитывал Жюль Верна, но поговорить о его романах приятно, вернее, о том, как их читал Гулливер, он, конечно, совпадает со мной, но каким-то странным образом, отдалившись на много лет, парадокс автобиографии, я пишу автобиографию, я пишу о себе, это все обо мне, даже если о Гулливере, документальная проза, каждое слово – правда, относительно Жюль Верна правда состоит в том, что в библиотеке Гулливера не было ни одного жюльверновского романа, так получилось, но, по счастью, двенадцать томов этого писателя имелись в библиотеке соседей, да, у Гулливера были соседи, и вообще в доме было два подъезда и шестнадцать квартир, за цифры ручаюсь, можете мне доверять, прирожденный документалист, в возрасте около десяти лет Гулливер повадился ходить к соседям, чтобы взять у них какой-нибудь том Жюль Верна, сочинявшего фантастические романы, к сведению тех, кто, словом, он прочел все двенадцать томов, а потом начал их перечитывать, и так продолжалось долго, пока он не получил все тома в подарок на день рождения, наверное, мать, заметив его любовь к Жюль Верну, выкупила собрание сочинений у соседей, а может быть, это сделал отец, может быть, конечно, соседи подарили собрание, так или иначе, оно оказалось в книжному шкафу, где заняло половину полки, и теперь он мог выбирать любой том, а если хотел, читать сразу два или три романа, но это ему не приходило в голову, он удивился, когда услышал от знакомого паренька, что тот читает сразу несколько книг, это было невероятно, невозможно путешествовать одновременно по трем континентам, взбираться на горы, плыть по морю и лететь по воздуху, позднее, однако, он тоже приобрел привычку читать несколько книг, позднее он вообще перестал быть Гулливером, а стал лилипутом, у лилипутов совсем другие привычки, но тогда он еще был Гулливером и всегда читал только один роман, погружаясь в него с головой, так говорят: погрузиться с головой, это значит, что ноги, тулово, руки уже там, и осталось только окунуть голову, вот это он и проделывал, подобно благородному идальго, о котором уже было сказано, много чего было сказано, идальго после такого прыжка в романные воды повредился головой, стукнулся о корягу, неудачный прыжок, и вынырнул совсем другим человеком, если вынырнул, похоже, он стал амфибией и предпочитал жить под водой, примерно то же самое случилось и с Гулливером, Жюль Верн охотно описывал приключения на море, вода была его излюбленной стихией, хотя сам он, возможно, всю жизнь провел в Париже, или в каком-то из его пригородов, Гулливер не интересовался биографией Жюль Верна, его вообще не интересовали биографии писателей и композиторов, только их произведения, и если я пишу автобиографию, то потому, что не создал никаких других произведений, если бы я мог писать романы или сочинять симфонии, я бы, конечно, только этим и занимался, но обстоятельства бывают сильнее человека, что бы там ни говорили моралисты, поэтому я пишу документальную прозу, стараюсь как могу, большего от меня требовать никто не вправе, никто и не требует, но заявить такое всегда уместно, какие же романы Гулливер перечитывал чаще всего, и какие герои возбуждали в нем наибольшую симпатию, об этом нужно рассказать обстоятельно, подробно, и я это сделаю с большим удовольствием, приятно поговорить о себе, совместить приятное с полезным, то есть принципиальным, майор Мак-Наббс и сэр Филеас Фогг – вот кто были его герои, шотландец и англичанин, но это не было связано с его занятиями английским, дело в том, что оба персонажа отличались редкой немногословностью, они говорили мало и только по делу, они не нуждались в общении, они были самодостаточны, как снежные горы, и ему хотелось походить на них, жить в уединении, холодным и самодостаточным, снежной горой, айсбергом, но как возникло в нем такое стремление, такой эгоистический идеал, ясное дело, не из литературы, образ молчаливого снежного человека сформировался в нем независимо от прочитанного, чтение романов лишь сделало его более отчетливым, я сбиваюсь, не стоит подменять изложение фактов исследованием, никаких гипотез, констатирую: ему нравились молчаливые персонажи – Мак-Наббс, Филеас Фогг, а если прибавить и героев Дюма, то граф де ла Фер, по этой же причине, наверное, он любил больше кошек, чем собак, иногда он давал себе обещание не говорить целый день, за исключением часов, проведенных в школе, да и там – только если его позовут к доске.