Попытка к бегству

Ночь подкралась в тумане и в инее,
Растворила малинник и сад.
Для Аркадии или Мессинии
Слишком холоден лунный взгляд!
Ни амброзии нежного запаха,
Ни Богов легендарных имен…
Чем-то гнилостным тянет с запада
И со всех остальных сторон.

Объявилась весна-откровенница,
Растревожила душу и дух.
И – любой философии пленница –
Мысль впадает в сезонный испуг.
Все ей чудится истина тайная
В пыльных звездах и в гари во мгле…
Участь разума слишком печальная
На лукавой апрельской замле.

За оградою домика старого
Бездорожье, безлюдье и грязь.
А на саване снега подталого
Воронья бесконечная вязь.
Их глумливые выкрики-происки
Переполнили чашу обид.
Мне пора отправляться на поиски
Золотых садов Гесперид.

Карты я разложу многогранные,
Погадаю на выбор пути.
Лягут в Галлии дамы жеманные,
В остальном – от восьми до пяти.
В Новой Англии в старых хозяинах
Козырная зеленая масть,
Ну, а в прочих краях и окраинах
Правит амби-валетная власть.

Обеспеченной слугами бойкими,
Так удобно и весело ей
Крыть проворными «птицами-тройками»
Королей и тузов, и людей.
Перемолоты в прах и просеяны
Миллионы неверной судьбой
И в «стране негодяев» Есенина,
И в земле «Поднебесной» Ли Бо…

И от Игоря-князя до Путина
Под рефрен про «верхи» и «низы»
Мы распяты полынными путами
Меж Окой и песчаной Янцзы.
Не впервой нам затягивать пояс и,
Помолившись на рощу ракит,
Налегке отправляться на поиски
Золотых садов Гесперид.

Редколесье, овраги с откосами,
Голубая дорожная муть.
Васильки, васильки под колесами,
Переедешь – потом не уснуть.
Неустроенность, мелкая складчина,
Пьяной вольницы хриплый галдеж…
Азиатчина ты, азиятчина!
Никуда от тебя не уйдешь.

Двадцать первый на листике значится.
Что из этого? Молод ли, стар,
Тот кривляется, этот дурачится,
Словно жизнь – привокзальный базар.
Все разбойники вышли в законники,
Сколько дам получилось из баб!
Остальные сидят в треугольнике,
Где калым да правёж, да нахрап.

Все умы демосфеновой нации
Не помогут понять, господа,
Почему там, где нет декорации,
Называется «хавкой» еда?
Тьмы вопросов, ответов лишь проблески,
Трепет их ничего не сулит.
Я уж лучше отправлюсь на поиски
Золотых садов Гесперид.

…И под вечер в бушлате и валенках
Я стою по колено в снегах.
Огоньки зажигаются в «сталинках»
И в «хрущобах», и в частых домах.
Золотой, бирюзовый, салатовый,
Алый, синий и бежевый вид…
Но меж нами шеренгою матовой
Сталь колючек трехрядных блестит.

Из весны через лето – и в лагере!
Путь обычен, привычен и прост.
Как олени на тундровом ягеле,
Я живу только манною звезд.
Лен волос в седину переплавило,
Перебои да хрипы в груди.
Я забыл непреложное правило:
Перед тем, как идти – посиди.

Превращаются месяцы в месиво,
Жизнь клубок размотала почти.
За оградою тоже невесело,
Все, как здесь: от восьми до пяти.
А в бараке, где нары тесовые,
После дня, как развод отшумит,
Всё мне снятся густые вишневые
Золотые сады Гесперид…