Из цикла Маски античности

1.
ЦИРЦЕЯ

Сколько их было - далёких и близких!
Каждый кричал о небесной любви.
Я ли виновна, что в помыслах низких
Все они стали подобьем свиньи?
Я ли поила их прОклятым зельем?
Я ли сулила им место в хлеву?

...Рыла взорвали целинную землю
Острова, где безначально живу.
Вырваны с корнем священные рощи,
Воды отравлены, воздух смердит.
Тысячи боровов - толстых и тощих...
Яростный визг над полями стоит.

Знаю: от бешенства бросятся в море,
Мне ненадолго затишье вернув;
Вижу: с ветрами и бурями споря,
Новые мчатся, надежды раздув;
Жду (и Паллада вольна обмануться!):
Вдруг в этот раз человек посетит?

...Так перед тем, как в застенке проснуться,
Узник - свободнейший сон подглядит.


2.
НАРЦИСС

Куда я, Друг, ни погляжу -
Везде себя я нахожу.

Вокруг подобия мои,
Как бликов солнечных рои,
Сливаются в единый лик -
Столь многоцветен и велик!

Вот плющ завился по стене -
Так поднимаюсь я по мне:
Всё тоньше, тише - в высоту,
Где застывает на лету
Ещё одно второе "я" -
Нет, первое!
Сперва земля
Иль небеса? - Не разделить
Того, кто всё сумел вместить.

Везде первичен и един,
Я сросся с космосом моим.

Поглотит ночь остатки дня -
Так "я" поглотит в срок меня:
Вместит моё бессмертье смерть.
Я-дух сгущается в я-твердь.

Я поминутно умирал
С плющом, когда его срезал
С заросших наглухо окон...
Я был и рыцарь, и дракон.

Я грелся бабочкой на пне,
Я грезил волком о луне -
И, словно волк, затравлен был;
И сам себя не пощадил.
Когда засел свинец в спине,
Больнее зверя было мне...

И смертный страх, и боль моя -
Поверишь ли? - всё это я!

И Ты, кого зову я: "Друг",
Ты - тоже я.
Один испуг
Остаться с "я" наедине -
Велит раздваиваться мне.

Не так уж весело, пойми,
Когда все "я" мои - одни;
Зато и счастье бытия
В себе одном вмещаю я.

Нет слаще для меня игры,
Чем прыгать в бездну со скалы:
Тогда мой друг и враг - Нарцисс -
Летит навстречу, а не вниз!

...Лишь падая вниз головой,
Могу я встретиться с Тобой.


3.
ПАН

Или пан, или пропал? -
Не поймёшь в пятнистой чаще:
То ли бог там настоящий,
То ли - человек устал;

Вот и бродит по кустам,
ПрОкляв гордую породу -
Ищет новую природу,
А не ветхий пьедестал
Для своей красы двуногой...

Эволюционный трон
Променял на пень убогий
Неслучайно, видно, он:

Знать, в лесном уединенье
Что-то для себя открыл,
Если с птичьим упоеньем
Свищет, не имея крыл.

Прорастает из свирели,
Словно хлеб из зёрен - звук;
Всех вокруг тот звук жалеет,
Утешает всех вокруг.

Милосердие природы
В нём читается без слов:
Минут годы и народы -
Но не кончится любовь:

Из любой последней точки
Прорастёт она вовек...

Кто садовник-одиночка? -
Бог ли, зверь - иль человек?
Кто ты, Пан?! - Свистит, как птица.
Громче крикнешь - замолчит.
Стоит миру проясниться -
Снова песня зазвучит...

И сбегаются дриады
Слушать чистый звук его -
Но ему дриад не надо:
Он не ловит никого.

Не охота, а свобода,
Умиленье - не успех,
Он теперь - сама Природа:
Любит и свистит - за всех;

И под свист весёлый этот
К нам опять приходит лето -
Лето, где опять мы - дети:
Нам неведом стыд и страх.

Голышом на солнцепёке
Мы лежим - и сон глубокий
Нам божок голубоокий
Навевает на ветвях.


1998