Точка Джи. Глава 14

Глава 14.

В самой первой нашей книге, рассказывающей о папуасах Новой Гвинеи, была целая глава, посвященная Исайе. Она так и называлась – «Исайя – дитя джунглей».
О! Это, действительно, легендарная личность всей Вамены и самый верный и надежный друг среди тех, кого мы обрели в наших экспедициях к комбаям и короваям. Не удивительно, что весь прошлый вечер был посвящен общим воспоминаниям. Но узнали мы и новости. Увы, печальные.
Листая книгу, которую мы привезли в подарок друзьям из отеля «Балием-Валей» (видели бы вы, с каким восторгом, и с какой нежностью они перелистывали глянцевые страницы, отыскивая собственные фотографии), Андрей, Мора и Инна не забывали расспрашивать о житье-бытье и маленького папуасского приятеля:
- Ты постарел, дружище, да и волосы зачем-то обрезал. Зачем? Такие дреды роскошные были….
- Столько плохого было за это время… Столько беды….
- Не стесняйся, рассказывай….
- Я теперь больше не работаю в отеле.
- Почему?
- Выгнали. И вещи в пропасть выкинули. Но мой крёстный, повар Итун, приютил нас с женой. Да и Сиприанус пускает иногда на кухню и даёт мелкие поручения. Вот только от хозяина-немца меня прячут, когда он приезжает…
- Да за что же тебя можно было выгнать? Ты же, фактически, двадцать лет здесь проработал. На тебя, как на звезду, путешественники со всего мира съезжались…
- А…., - Исайя закуривает, вздыхает и начинает рассказ, - Два года назад мне сказали отвезти в комбаям группу богатых туристов из Амстердама. А они такие противные оказались… Называли меня «манки» (обезьяна), еще называли черным и вечно глупо ржали, рассматривая наши катеки и наших женщин. Но я терпел. Хозяин дал мне с собой в джунгли спутниковый телефон. И вот однажды по этому спутниковому телефону позвонил мой друг, чех. Помните, я вам о нем много рассказывал? Ищвестный путешественник и писатель…. Он сказал, что заезжал в Балием-Валей повидать меня, но теперь у него нет времени и он улетает в Джаяпуру, где пробудет два дня.
- И что?
- Что-что? Я бросил группу и через горы, где пешком, где на лодках добрался до Декая, а оттуда на самолете прилетел в Джаяпуру. Мы встретились с Янеком и проговорили два часа! Я был так счастлив, что мог его поцеловать….
- Подожди, а группа?
- А… Они две недели выбирались из джунглей, а потом в суде требовали у моего хозяина миллион долларов…, - Исайя сплевывает сквозь зубы, - Козлы они! У них была карта, спутниковый телефон, два мешка еды и три местных портера. Так они даже с носильщиками умудрились поругаться…. В результате хозяин приказал вышвырнуть мои вещи из отеля и больше не захотел со мной встречаться.
- Но ты рисковал жизнями людей! – Инна строго посмотрела на несчастного папуаса.
- Если бы ты позвонила мне, или Майкл, или Андрей, я бы даже маму бросил. Если Исайя друг, то он друг до смерти! – обиделся маленький папуас.

Ну, что тут скажешь? Вроде и пожурить нужно, но после такого признания – искреннего, порывистого, - у кого бы из нас язык повернулся?
- Ладно, а дреды-то, косы свои знаменитые, зачем срезал? – Мора решил сменить тему, опасную для христианской морали.
- Прошлой весной убили моего сына. Ты сам знаешь, папуасам пить нельзя. А сейчас нелегально в Вамену завозят виски. И вот какие-то местные парни напились и пристали к Йоссу. Он ответил. Завязалась драка, и сына зарезали. По нашим традициям кровь твоего близкого должна быть отомщена. Убили у тебя – убил ты. Иначе позор на всю жизнь. Даже полиция не вмешивается. Знает, что бесполезно. Но есть один способ… Правда, так поступают редко, но я смог… Я не хотел крови. Не хотел убивать. Я пошел к колдунье Лисиан, и она меня научила верному обряду. Я объявил всем , что ухожу на болото. Трижды объявил!
- А что это значит? – Инна и Мора быстро строчили в своих тетрадях, Петрович, Миша и Аня слушали, затаив дыхание.
- Когда человек идёт на болото, он объявляет всем, что крови не будет. Только он должен на болоте трижды обмазать всего себя грязью, трижды высохнуть, а потом соскоблить с себя всю эту сухую грязь и съесть. Чтобы не есть волосы, я побрился наголо.
- Погоди, ты съел грязь, и что? – Мора протер запотевшие очки.
- Ничего! Это значит, что я принес себя в жертву духу крови.
- То есть, ты хочешь сказать, что убийцы твоего сына остались безнаказанными?
- Не-а, - Исайя хитро прищурил левый глаз и рассмеялся недобрым смехом. – За восемь месяцев в той семье умерло шесть человек. В том числе, два убийцы, их отец, мать и два дядьки.
- Бесовщина какая-то….
- А вот и нет. Исайя кровью себя не запачкал, но отомстил! Хотите, я повторю обряд и попрошу духа крови отомстить убийцам Майкла?
- Боже упаси, Исайя! Ведь, если мы правильно поняли, то твой дух наказывает не только убийц, но и всю их родню?
- Совершенно верно! И стариков и детей. Всех!
- Тем более не смей!
Исайя нахмурился.
- Эй, дружище, пообещай!
Молчание.
Стало понятно, что наш преданный дружбе с Мишей папуас всё равно поступит так, как считает нужным. Мора взял библию и поспешил к себе в номер – молиться. Мы же остались допивать чай на веранде, находясь в самом противоречивом состоянии духа. Напряженную атмосферу разрядило только появление Сиприануса и Итуна, которые принесли подробную карту Западного Папуа, и все склонились над потрепанным листом бумаги, намечая маршрут путешествия на ближайшую неделю.
- Исайя, а хочешь прилететь к нам в Москву? – вдруг спросил Петрович.
- О, да! Мне Майкл обещал. Но потом забыл, наверное. Я даже паспорт сделал. Вот он! Здесь он не нужен, а в Москву без паспорта нельзя…
Инна дрожащими руками развернула грязную тряпочку, в которую был завернут кусок пластика. С фотографии смотрел прежний, молодой, лохматый и улыбающийся Исайя, хотя дата рождения свидетельствовала о том, что 18 января ему исполняется уже 54 года.
Послушайте! 18 января! Это же послезавтра!
Женщина быстро встала с места, потянула за собой Анюту, потом позвала Мишу Родина и друзья принялись о чем-то шептаться с самым заговорщицким видом…

На рассвете Мора и Инна, единственные, кто был отстранен от командировки «за красную линию», десятый раз перекладывали вещи экстремалов, отсыпающихся перед дальней дорогой.
- Мора, а вот мы купили в Джаяпуре ребятам местный ром и виски. Чем они отличаются?
- Этикетками! – на полном серьёзе ответил гид, не понимая, что так развеселило его приятельницу.
Сбегав очередной раз в номер, который находился довольно далеко от общей веранды, и возвратясь по сиреневым сумеркам предрассветного тумана с огромным зеленым рюкзаком за плечами, Инна издалека увидела Мору, потягивающего ароматный кофеек.
- Эй, мужчина, помогите даме!
- А зачем? – удивился Мора и схватился за фотоаппарат, - Слушай, этот рюкзак так идет к твоей зеленой кофточке!
- Дойду до места – убью! – пообещала запыхавшаяся зоолог Могилёва, и вдруг, вспомнив о чем-то, решительно направилась к веранде.
- Ты запомнил, что вчера говорил Исайя о колдунье?
- Ну да… Про болота и про землю, которую надо съесть.
- Мы тоже к ней пойдем!
- Инна, я тебя умоляю! Мало ли какие в этой земле живут микробы. Ты отравишься! – в ужасе схватился за голову впечатлительный индонезиец.
- Балда! Я не собираюсь есть грязь. Я просто хочу посмотреть на живую колдунью. Что тут непонятного?

Рюкзаки уже полностью упакованы. Надо отдать Море и Итуну (местному повару-гиду-помощнику) должное: вместо раздутых огромных баулов, собранных нами в Джаяпуре, мужчины сделали идеальные, лёгкие, аккуратные и герметичные пакеты, которые не промокнут, позволят быстро отыскать нужное и по весу будут распределены не только на трех путешественников, но на Исайю и еще двух портеров. Единственный вопрос, возникший у Инны, касался пакета с майонезом и связки прищепок, которые Мора прилаживал на самый верх Аниного рюкзачка:
- Мора, зачем майонез и тем более, прищепки?
- Ну, как же? Захотят они, допустим, поесть. Суп варить долго. Пакет с провиантом разгерметизировать долго. А тут раз – и позавтракал.
- Майонезом?
- Ну, да!
- Хм-м… А прищепки?
- Так вот же они!

Инна снова засмеялась, но поняла, что ей нужно еще очень долго пожить в этой стране, чтобы ПОЛНОСТЬЮ понять ментальность индонезийцев.
Через час на веранде собрались уже все, включая Сиприануса, Исайю, Итуна, водителя микроавтобуса и пятерых путешественников, чтобы провести краткий инструктаж. Брифинг был необходим для того, чтобы максимально оперативно действовать в аэропорту. Вчерашние переговоры с местными чартерными компаниями ни к чему не привели. Почти вся малая авиация (аж три самолета!) была задействована на агитационной компании кандидатов в губернаторы провинции. Оставался шанс уговорить летчиков регулярных авиалиний (их самолеты тоже не гиганты, мест на двенадцать), чтобы за определенное вознаграждение они потратили час времени и сколько-то литров горючего на «левый» рейс до Декая. Тем более, что, по словам Итуна, особо незаконной эту сделку не назовешь. Кандидаты так рвались к власти, что зафрахтовали даже регулярные рейсы для заброски гуманитарной агитационной помощи в виде соли и риса в самые отдаленные уголки Западного Папуа. Если получится «вычислить» такой «гуманитарный» самолёт – дело в шляпе.
В аэропорту мы действовали практически по сценарию какого-нибудь американского блокбастера про шпионов. Итун внедрился в группу местных спекулянтов, перекупщиков билетов (о том, как покупают билеты в Вамене, расскажем чуть позже). Исайя попробовал пробраться на лётное поле, непосредственно к экипажам.  Аня, Миша и Петрович, разменяв деньги на мелкие купюры, организовали съемку папуасов, обеспечив их отток от окошка директора аэропорта и билетной кассы, куда мгновенно направился Мора. Инна пошла совсем нетрадиционным путём. Она отправилась в здание… полиции.
- Здравствуйте! – излучая сто мегаватт дружелюбия поздоровалась женщина с отдыхающими полицейскими. – Мы русские путешественники. Пишем книгу о вашей замечательной стране, о вашей провинции, о Вамене, и хотим взять интервью у самого главного начальника. Можно?
Ей на встречу поднялся смущенный молодой офицер.
- О!! Это вы начальник? Прекрасно! Давайте договоримся о том, что я завтра приеду сюда прямо с утра, и мы поговорим о вашей опасной работе, о героических буднях, о жизни в Вамене. Согласны? Книгу прочтут тысячи россиян!
Парень неуверенно кивнул.
- Но у нас есть одна заминка…. Часть нашей группы должна срочно улететь в Декай, чтобы снять жизнь коренного населения. Вы же понимаете, что без этого книга будет не такой яркой и интересной?
Опять неуверенный кивок…
- Не могли бы вы, как самый главный начальник, договориться с кем-то из лётчиков, чтобы взяли нашего корреспондента с собой?
Что тут скажешь? Русская женщина не только в горящую избу войдет и коня на скаку остановит, но и заставит папуасского полицейского делать совершеннейшие глупости, не предусмотренные никакой инструкцией.

Как ни странно, но удачными оказались миссии всех участников «налёта» на аэропорт. Ближайшая «гуманитарка» вылетала в джунгли через час и на ней были зарезервированы семь мест для местных чиновников-распорядителей. Один билет перекупил у спекулянтов Итун, один билет (себе) достал непосредственно у капитана воздушного судна Исайя. Мора уговорил начальника билетных касс уступить «всего один билетик из семи», чтобы не опозориться перед Россией, приславшей лучших журналистов писать книгу о Папуа. Ну и четвертый билет, продолжая краснеть, тожественно принес Инне начальник полиции, отчитавшись за потраченные средства вполне официальной квитанцией.
Таким образом, все четыре билета были на руках, и счастливые путешественники стояли на взлетном поле, прощаясь, всматриваясь в лица друг друга, ибо не смотря на радость предстоящих приключений, все отчетливо понимали, на какую опасность они идут.
- Анюта, ты всё поняла?
- Да! Восемнадцатого!
- Инна, без Моры по Вамене ни шагу. Обещаешь?
- Да.
- Мишунь, ты там поглядывай за Петровичем. Вдруг опять приступ повторится. Лекарства в твоем рюкзаке.
- Да!
- Андрей, береги Аню. Страхуй Мишу. Пусть там особо не геройствуют.
- Да!
- Мора, ни на какие провокации Могилёвой не поддавайся. Стой насмерть!
- Да!

Ну, вот и всё… Юркая серебристая птица стремительно поднялась вверх и уже через минуту скрылась за темно-зеленым кантом Балиемских холмов. На пожелтевшей от пролитого керосина траве одиноко стояли два фигуры: маленького индонезийца и большой белокожей женщины.
Гудок автомобиля заставил их обернуться и понять, что ближайшую неделю им предстоит жить, работать и выполнять всё запланированное в постоянном ожидании возвращения друзей из-за той самой черты, которая отделяет наш век от века каменного, а цивилизацию от первобытности. Всё, что таит в себе мир дикой природы: невиданные растения, коварные насекомые, ядовитые змеи, отравленные стрелы и не всегда дружелюбные племена в полной мере и без «туристической причесанности» почувствует наша отважная четверка – два белых мужчины, преданный им  храбрый друг-папуас и хрупкая, робкая девочка Аня….

Вечером Ксения не получит письма. Так как интернета в Вамене нет. Но оно будет написано, чтобы улететь к адресату при первой возможности:
«Привет, драгоценная Ксю! Вот и остались мы с Морой одни. Даже не представляю, как выдержу эти шесть дней неизвестности… Я вечно всё тороплю, и даже переживания тороплю. Представляешь, я уже начинаю волноваться не о том, как они там сейчас, а о том, как они успеют вернуться? Вдруг не будет чартера. А у нас билеты из Джаяпуры сразу в Джакарту и без задержки в Москву? Честно говоря, я не верю в то. что ребятам удастся найти Эскеля и Дуэля. Во-первых, парням сейчас лет по восемнадцать. Во-вторых, как сказал Исайя, племена откочевали очень далеко от Вонгомало и Янирумы, и поди ты, найди их в этих бескрайних джунглях. А еще Итун (это местный сотрудник отеля) объяснил мне, что комбаи и короваи, которых правительство пытается насильно приучить к цивилизации, заставляя жить в специально построенных домах у берегов рек, стало агрессивнее и хуже идёт на контакты. Ну и еще, конечно же, Анютка. Она такая молодая, неопытная, восторженная. Она даже не представляет, на какое отчаянное приключение она подписалась. А ведь я, старая грымза, могла её отговорить. Более того, в какой-то момент я почувствовала, что Аня готова отказаться от похода… Но не дожала. Не настояла…  теперь вот мучаюсь. Помнишь, я писала в книгах о том, как сначала Вика, а потом и я побывали «за красной линией» в ЦАРе и Намибии? Теперь-то я точно знаю, что подобное безрассудство больше не повторю. Так кто мне дал право рискнуть жизнью молодой девчонки, даже если таковым было её самое сокровенное желание? Господи, пусть бы мужчины следили за ней в четыре глаза, а Исайя не придумал ничего из своих любимых «розыгрышей». Пожелай им удачи, Ксю! И еще – береги себя. А то я и за тебя очень переживаю…
Может, я не отправлю тебе эту чушь, сплошные «ахи», «охи» и страдания. Но что делать? Я тоже не всегда бываю храброй!»


(на фото: Исайя семь лет назад)