О Петровых начистоту. Все хорошо, прекрасная марки

    Мало того, что голова Виктора Петрова ужасно болела и, казалось, была готова расколоться, словно спелый арбуз, так еще и подсознание напевало старую песенку «Все хорошо, прекрасная маркиза. Все хорошо, все хорошо…» И так надоедливо напевало…
   «Не к добру это», - подумал Петров и протянул руку за желанной минералкой. Однако, той не оказалось на месте. Виктор не сразу, но понял, что жена на него обиделась, раз после корпоратива по случаю юбилея фирмы, как обычно, не поставила рядом с кроватью бутылку со спасительной жидкостью. Он приобнял только что проснувшуюся жену, но та оттолкнула его и ушла в ванну, не слова не говоря.
   «Все хорошо, прекрасная маркиза. Все хорошо, все хорошо…»
   Горячий кофе придал сил хмельному организму Петрова, а вот память к нему не вернулась.
 - Тань, ты на меня обиделась? Что я вчера натворил?
 Жена глянула исподлобья, сузила глаза, что означало высшую точку ее нервного кипения, и выплеснула остатки кофе в раковину.
 - Ничего ты не натворил. Ничего особенного. Просто выдернул седой волос из головы жены своего шефа и сказал, что, несмотря на пластическую операцию, моложе она не становится.
- А почему я так сказал? Возможно, она сама виновата?
- Конечно, она ударила тебя по руке…
- Вот видишь, она меня почти избила, - рассмеялся Виктор, но Татьяна его смех не поддержала, лишь скривилась в недоброй усмешке.
  «Все хорошо, прекрасная маркиза. Все хорошо, все хорошо…»
- Да, она ударила тебя по руке, - продолжала Петрова, - и обозвала идиотом, потому что ты хотел потрогать ее грудь, чтобы выяснить, какой силикон на ощупь. В принципе, она сама тебя на это спровоцировала…
- Вот видишь, - обрадовался Виктор.
- Вижу. Не нужно было ей хвастаться, что муж на нее денег не жалеет и ведет себя как воспитанный человек, потому что он настоящий мужчина.
- Я же, наверное, обиделся. Что я, не мужик, или, может, невоспитанный? Она первая начала…
- Да, ее возмутило, что ты танцевал в одном носке на рояле. Но ты не мог танцевать в двух носках и обуви. Так как ими ты еще раньше запустил в главного бухгалтера, замдиректора и охранника ресторана. Кстати, ты разбил нос своим ботинком замдиректору…
- А почему я танцевал на рояле?- нервно сглотнул Петров, слушая жену.
- На столе ты не мог танцевать в принципе. На полу тоже не мог. Потому что как раз перевернул стол и весь пол ресторана был усеян осколками посуды.
  «Все хорошо, прекрасная маркиза. Все хорошо, все хорошо…»
- А зачем я стол перевернул? Наверное, случайно?
- Конечно, случайно. Ты случайно ткнул лицом в салат сына шефа, приехавшего на каникулы из Лондона, который заметил, что салат дрянной, в Англии такие не едят. Он сам виноват, ответил тебе, что все закуски на столе ужасные, особенно канапе, которые приготовила твоя сестра, повар этого ресторана. Поэтому ты и перевернул стол. После того, как ткнул сына шефа лицом в салат. Кстати, падая, он ударился о ножку стула и рассек губу.
  «Все хорошо, прекрасная маркиза. Все хорошо, все хорошо…»
- Надеюсь, скорую вызвали для  замдиректора и сына…
- А зачем ее вызывать? Она приехала раньше. Для шефа. У него случился сердечный приступ. Это после того, как ты поднял тост за прекрасные дом и дачу шефа, построенные на доходы, скрытые от государства.
- Зачем я это говорил? Зачем я это говорил? У шефа сердечный приступ…
- Я не закончила. Ты еще добавил, что шефа скоро посадят, так как налоговой полиции все о нем давно известно, ведь там лежит несколько доносов на него.
  Переваривая все услышанное, Виктор лишь пожалел, что не родился в Японии. Там страхуют на случай харакири: ты вспарываешь себе живот, если не можешь пережить подобное, а твоя семья при этом получает огромную страховку. Тем временем, подсознание замолчало, и надоедливая старая песенка больше не крутилась в голове. Петров виновато посмотрел на застывшую у окна  жену, заметил, что у нее вздрагивают плечи.
- Тань, прости меня, не плачь…
Татьяна не плакала, а смеялась.
- А ты на самом деле не помнишь, что было вчера? Пить надо меньше! Петров, какой же ты дурик! Я все придумала. Пошутила. С 1 апреля!
И Виктор нервно рассмеялся, думая о том, что день только начался, а до вечера он сто раз успеет подшутить над Татьяной.
  «Все хорошо, прекрасная маркиза. Все хорошо, все хорошо…»