Дед Ефим

                Дед  Ефим.   
Издревле  хранят  в  себе  деревни 
Особый  дух  и  местный  колорит, 
Природа  белой  кипенью  сирени 
Народ  из  городов  к  себе  манит.    

Не  помню  я,  какое  место  было, 
Деревня  ли,  посёлок  иль  село. 
Дремучими  лесами  оно  слыло.   
Меня  туда  зачем-то  занесло. 

Ходила  эта  байка  среди  местных. 
И  сельский  был  таинственен  фольклёр 
Около  лесов,  чащоб  окрестных, 
Туман,  когда  накидывал  свой  флёр. 

Деревня  та  стояла  на  пригорке,   
И  был  в  ней  балагур,  ну,  как  везде –
Садился  поздним  вечером  с  махоркой 
На  лавочку  забавный,  старый  дед.   
                2
Всё  с  трубкой  никогда  не  расставался,   
Ходил  в  тельняшке  летом,  а  зимой   
Поверх  неё  накидывал  он  ватник, 
И  во  хмелю  частенько  шёл  домой.   
               
Но  все  о  нём  твердили  по  округе –
Что  этот  дед-то  плут  и  фантазёр. 
Рассказывал,  бывало,  на  досуге, 
Избороздил  как,  он  морской  простор. 
               
И  лет  ему,  наверное,  немало 
В  то  время  было,  только  вот  народ 
Считал  всегда,  что  привирал  он, 
Махал  рукой,  и  шёл  в  свой  огород. 

А  детям  эти  нравились  рассказы. 
Всё  слушали,  дыханье  затаив, 
Про  горы,  высоченные,  Кавказа,   
Опасный,  серпантиновый   извив. 
                3
Жена  его  была  особой  хмурой, 
Держала  муженька  всегда  в  узде, 
Красивою  и  стройною  фигурой 
У  старых  вызывала  зависть  дев.         

Хотя  давным-давно  уж  поседела. 
Копну  из  тёмных  дотоле  волос 
Она,  стянув  косынкой  неумело, 
Шла  августовским  днём  на  сенокос. 

А  в  юности  красавицею  первой –
Изящный  стан,  зелёные  глаза –
И  бестией  слыла  она  и  стервой. 
Ленивый  про  неё  так  не  сказал. 

И  звали  эту  девушку  Снежаной,   
Хранившей  холод  в  имени  своём. 
Такою  неприступной,  долгожданной 
Жила  за  годом  год  и  день  за  днём. 

Все  напускного  холода  боялись.      
А  парни  обходили  стороной. 
И  ждали  её  старость  и  печали, 
Одиночество  с  полночной  тишиной. 

А  дед  Ефим,  в  то  время  ещё  молод, 
Завидный  на  деревне  молодец, 
Не  обратив  внимания  на  холод, 
Души  её,  отвёл  всё  ж  под  венец. 

И  говорили  долго  ещё  люди: 
- Околдовала  бестия  его! 
Постоянно  в  спину   без  прелюдий 
Твердили  ей  соседи-то  кругом. 
                4
Только  дед  Ефим,  изрядно  выпив, 
Рассказал  однажды  мужикам, 
Что  жена  его  волчицей  выла, 
По  окрестным  шастала  лесам. 

Ведьмою  была  она,  колдуньей, 
От  того  жила  всегда  одна, 
И  ночами  тёмными,  в  безлунье 
Вылетала  в  ступе  из  окна. 

Посмеялся  весь  народ,  конечно.   
Посчитал  слова  его  за  бред. 
Только  от  бессвязной  этой  речи 
На  душе  людей  остался  след. 

Многое  поведал  он  в  тот  вечер,   
Хоть  и  не  поверили  ему. 
Будто  бы  он  ночью  ей  со  свечкой 
Ступу  расписал  под  хохлому. 
                5 
Он  охотник  был  всегда  умелый, 
С  юности  любил  бродить  в  лесу. 
Однажды  он  на  дереве  с  омелой 
Увидел  в  ветках  девичью  косу. 

Снежана  от  него  скрывать  не  стала,   
Что  силою  владеет  колдовской, 
Не  зря  она  давно  в  людской  опале, 
И  начала  рассказ  вдруг  вот  такой: 

« - Говорят,  что  я  колдунья, 
Ведьма  страшная,  ведунья. 
И  сажусь,   сваривши  зелья, 
На  метлу  после  похмелья.   

К  колдовству  средь  суеверий, 
И  других,  людских  поверий, 
Подтвержу  свою  причастность, 
Хоть  влекут  в  себе  опасность 

Все  волшебные  забавы, 
Колдовские  штучки,  правы 
Вы  в  своём  предположенье 
В  моём  славном  окруженье. 

Обращаюсь  чёрной  кошкой, 
Пошалить  хожу  немножко 
К  озерцу,  где  много  ряски, 
Водяному  строить  глазки. 

Только  глупый  водяной 
Всё  смеётся  надо  мной. 
Предпочтительней  русалки, 
С  ним  играли,  чтобы  в  салки. 

В  лес  несу  пирог  я  с  тыквой, 
Местный  бес  ведь  там  владыка.   
Грибников,  что  водит  в  чащу.   
Любит  он,  чего  послаще. 

У  виска  стучит  мой  леший, 
Словно  сам-то  он  безгрешен! 
Знаю,  как  кадрит  кикимор,   
И  дымит  вонючей  «Примой». 

Только  леший  у  виска 
Постучал,  скосив  слегка. 
Словно  уголья,  глаза. 
У  меня  бежит  слеза. 

Банник – старый  озорник! 
Словно  банный  лист,  приник, 
В  бане  старой  возле  стенки, 
Гладит  девичьи  коленки. 

Извращенец  и  распутник! 
Мне  такой  не  нужен  блудник! 
Не  могу  найти  я  мужа, 
Хоть  и  очень  мне  он  нужен.» 

И  дед  Ефим  женился  на  колдунье, 
Она  была  уж  больно  хороша, 
А  то,  что  всё  летала  в  полнолунье 
По  всяким  сходнякам  и  шабашам, 

Так  это  ж  всё  профессии  издержки, 
О  чём  поведал  дед  в  тот  поздний  час, 
И  с  синего  на  белый  он  с  усмешкой, 
От  алкоголя  на  лице  менял  окрас. 

А  утром  мужики  все  уверяли, 
Друг  друга,  будто  видели  они, 
Как  рассекала  в  небе,  в  тёмной  дали,   
Старушка  та,  и  видели  огни, 

Мелькали  как  в  избе  той,  у  Ефима, 
Да  волки  выли  гулко  на  луну, 
Пугая  всех  любителей  экстрима,   
И  светлую  и  ясную  весну. 
……………………………………. 
Тех  стариков  давно  в  деревне  нет, 
Избушка  на  бок  падает,  ветшает, 
Была  ль  Снежана  ведьмой,  так  ответ, 
Теперь  никто,  наверно,  не  узнает.   
20.02.2013г.