Надо жить

И зависти черной восстала стена.
И брат поднимался на кровного брата.
И кровью пропахла больная страна,
и были в ней те, что во всем виноваты.

Гранату террора взорвала ЧеКа,
срывая чеку с неприкаянной мести –
слепого народа слепая рука
вершила свой суд без суда и на месте.

В едином порыве стирали черту,
а после казнили, стреляли, ссылали.
И были там те, кто в ответе за всю,
сверкавшую блеском грохочущей стали.

Что было, то было – испили сполна
и голод, и холод колымского края.
Нас всех поименно сроднила война,
красивых и смелых с собой забирая.

И снова на битву, и вновь в лагеря,
приветствуя преданно выверты власти
и партии, нам подарившей царя,
который угрюмо ковал наше счастье.

Ковал и рубил – только искры летят
и щепки, в которых ни пользы, ни проку.
Под громы литавр и сиянье наград
мы были покорны и преданны року.

Но были там те, кто его насаждал
колдуя над пламенем алых полотнищ.
Царил неподсуден и вечен Ваал,
прикормленный нами вассал преисподней.

Но были там те, кто алкал и хотел
без лишних хлопот до кормушки подняться.
И снова стена. И опять передел.
И время реформ. И страда реставраций.


Мы блеем и сеем, и мрем, если что,
свободнее делая эти просторы.
За то нас и ценят и любят за то,
вершители судеб без страха с укором.

А нам ни к чему это бремя – вершить.
Знать меньше – жить дольше, любя и страдая.
Но в том то и дело, что надобно жить,
ни власть, ни Отчизну не выбирая.