Персональные

На руке порез от дверного проёма.
На предплечьях следы от любимых
Ныне мёртвых
Рук.
Внизу свёрнутый документ с английскими идиомами,
Так ты убегаешь подальше от мук.
На твоем персональном кладбище скоро не будет места.
Всё хотят уголок повакантнее,  ближе к сердцу.
А ты возьми, и в качестве протеста
Выбей их всех оттуда, врезав себе по лицу.
Твои наушники устали перекачивать мегатонны музыки каждый божий час.
Каждый божий день.
Каждую божью ночь.
Они плачут и умоляют:
«Отпусти нас».
Давно пора понять, что всё, что ты любишь,
Всё чем дорожишь,
Чем дышишь и спишь.
Тебе заявляет, что ты их забудешь,
Что ты слишком спешишь.
Спешишь. Спешишь.
И им неприятно твое окруженье,
Противна им твоя любовь, забота и
Самое главное,
Мертвый любимый  сказал, что у тебя скверный характер.
Характер. Характер. Не для него.
Милый мой, мальчик мой,
Самый любимый.
Невыносимо на мертвые наши
Смотреть остатки любви хоронимой.
Теперь эти остатки ваши.
Ваши.
Ваши! Проклятые предубеждения,
Сгрызшие здравые мысли о нас.
Будьте вы прокляты! Нет вам прощения!
Не унижайтесь, я не прощу вас.
И зарывшись в рыжие снопы крашеных волос,
Сидя в столовой под окнами с узорами от сибирских морозов,
Ты ждешь чудо, как в пустыне одинокий кактус продолжительных гроз.
Угрозы.
Твоя жизнь сплошные угрозы.
Тебя упрекают, что ты мало слушаешь?
Не слушай, я тоже так слушаю.
Отсей предрассудки, оставь то, что ценно.
Одна только мысль должна мучить остро:
Не надо делать мне больно душевно,
Лучше сделай мне больно просто.