9

В годовщину 25-летия со дня смерти Владимира Смолдырева комитетом по культуре Сергиево-Посадской администрации была издана  книга в твердой обложке – Владимир Смолдырев «Запах клевера. Стихотворения», содержание которой составлено из всего найденного по разным источникам. В книге помещены анализирующие вступительные статьи о творчестве поэта. Это наилучший подарок любителям поэзии Владимира Смолдырева. В библиотеке имени А.С. Горловского провели вечер памяти. Гости представляли Ростов-на-Дону, Москву, Калужскую обл., Александров, ближайшие города Подмосковья. Получился вечер,  достойный памяти Владимира Смолдырева. Принимавший участие в вечере Анатолий Чиков, расставаясь, произнёс: «Мне бы так!». На что я, сидевший с ним, ему ответил: «Успеешь! В своё время может и лучше будет!». Над нашими головами располагался портрет Владимира Смолдырева, получившаяся  фотография соединила нас троих.

В эти дни Л.П. Дёмин создаёт портрет поэта. Перед нами предстаёт "Бомж". Страшная картина.  Разве такую жизнь он представлял в старости, зачастую отказывая в необходимом, насущном, переводя заработанные деньги за изданные книги на личный счёт в сберегательную кассу? В мгновенье становится нищим, ненужным, выброшенным. Своими сбережениями он воспользоваться не может. Власть безмолвствует… Чудовищно…

И последняя капля, переполнившая чашу терпения, - он решается продать домашний телефон. Оборвана связь с миром. Для него - это конец. А тут ещё, переходя улицу, как всегда, еле передвигаясь, аккуратно, не спеша, в положенном месте и на зеленый свет, он был сбит проезжающим автомобилем и оказывается в больнице. Водитель, вопреки действующим правилам дорожного движения и человеческой морали, с места происшествия скрылся, не оказав пострадавшему необходимую первую помощь (дело было в ноябре, во второй половине месяца). Теперь Чиков панически боится улицы, движущего транспорта. Просто кошмар какой-то! Возвращаясь из больницы после полученной травмы, он раздаёт картины, подаренные ему художниками. Передаёт архив Юрию Николаевичу Палагину, переписывает квартиру на внука и возвращается вновь на улицу Валовую в ту самую квартиру, где он  жил в семиметровой комнате в молодости. Квартиру теперь всю занимает его дочь. Дом предназначен под снос. Но когда произойдёт и произойдёт ли – неизвестно (2012 – дом стоит!).  Здесь и состоялась моя последняя с ним встреча.

Он обрадовался моему приходу, необычно много шутил, вспоминая свою жизнь. Рассказывал о стихах, которые написал в последнее время и которые сжёг в минуты депрессии.
Когда уходил, без тапочек и носков, с босыми  ногами, он пошёл из квартиры на лестничный марш меня провожать и по ступеням спустился со второго этажа на первый, и у двери подъезда на улицу мы распрощались. На прощание он мне напомнил: «Ты всё же напиши обо мне воспоминания!». Порог подъезда разделил нас и, как оказалось, навсегда. Анатолий сразу сник, загрустил, как бы интуитивно предчувствуя неизбежное, что больше не увидимся.

Вскоре из этой квартиры он, действительно, попал в больницу и…  ушел в бессмертие. Привезли его уже в гробу в библиотеку имени В.В. Розанова. Библиотека соседствует с его домом, где он прожил в молодые годы и последние месяцы жизни, на улице Валовой. Гроб установили на входе, внутри,рядом с раздевалкой, на первом этаже. Пришли проводить в последний путь Анатолия Филипповича многие.

Поэты, художники, заместитель председателя исполкома города, представители комитета культуры при Администрации города, газеты «Вперёд», местного радиовещания, телестудии  «Тонус» и других организаций, где его хорошо знали и любили, а также поклонники его творчества. Приехали товарищи из Москвы. Зал библиотеки не мог всех вместить. Часть пришедших стояла на входе в библиотеку и на улице. Траурный митинг. Открыл Павел Турухин. В один голос выступающие: «Мы потеряли мастера, большого поэта, потеря невосполнима».  Павел Турухин со товарищи совершили над гробом усопшего православный обряд. Состоялся обряд прощания для тех, кто не поедет на кладбище. Потом вынос гроба и распределение стихийное провожающих на автомобильном транспорте. Гроб с телом усопшего установили на открытой машине. С ним в кузове поехали дочь с сыном, сват и самые близкие друзья. Здесь же венки и живые цветы. Когда машины тронулись, то пошёл дождь. Холодный. Осенний. Пронизывающий. Природа словно оплакивала поэта. Проехали мимо Троице-Сергиевой Лавры. В дороге от дождя многие промокли, озябли, но держались. Ни возгласа недовольства. Только ближе жались друг к другу. Похоронили на Новом кладбище у дороги возле трёх берёз. Место светлое. Там же, у могилы,  состоялся траурный митинг. Были и новые выступающие. Речи короткие, но задевающие душу до слёз. Особенно ярким впечатляющим оказалось выступление поэта, депутата местного Совета Сергея Бокова. Траурный митинг окончен. Прощание родных и друзей. Перед опусканием гроба в могилу охотники, выполняя волю усопшего, произвели три выстрела из охотничьих ружей.

Через год на этом месте установили чугунную ограду и гранитный памятник, чуть ли не во весь рост поэта, по индивидуальному специальному проекту. Здесь проявилась родственная связь с поколениями писателей Х1Х века. Каждый, проходя по этой дороге, остановится и поклонится поэту. Иначе мимо пройти невозможно.

Поминки состоялись в ресторане «Золотое кольцо» в большом зале на втором этаже – соответствовали званию поэта с большой буквы. Было много стихов, воспоминаний, связанных с именем Анатолия Чикова. Помянули хорошо! Каждый унёс с собой в этот день частичку памяти о поэте. И надолго, если не навсегда.

Тогда и у меня родились следующие строки:


ПОЭТУ

                Памяти Анатолия Чикова

1.
Последний дом твой
             у дороги
Под сенью трёх берёз и бугорка,
Оставив суету,
тревоги,
Шагнул в века.
И путник запоздалый,
Куда бы
как бы
ни спешил,
Пред ним
смиряет шаг усталый
И в просветлении
     на миг.
И на привале, на стоянке,
В своём, в приёмном ли
дому
Твоими книгами,
тетрадками
Врывается
      в поэзии страну.

2.

Старик, дружище,
И через века
Потомка отыщет
Твоя строка.
Она по праву
Векам принадлежит,
И честь и слава
И жизнь,
Какой была когда-то,
Без прикрас.
Душа – крылата.
Вознеслась.
И с ней – беседы,
А в жизни суетной,
   мирской,
Прости не ведавших,
Что сделали её такой…


Фотография в книге стихов "Берестяная грамота", на которой он молодой, красивый, радующийся жизни, держит на руках чудо - красавицу - собачку на фоне пиршества благоухающих живых трав и полевых цветов.