молчать навзрыд

зима пропахла теплой весною,
растопив на запястьях лед,
разлившись пеной морскою,
разбившись,
как подстреленный самолет.

зима распалась на стони лиц,
на миллиарды кусков свинца,
из которых потом понаделают пуль,
дабы утихомирить бунтующие сердца.

зима проснулась на берегу,
совершенно непомнящая себя.
зима - не та, которую берегут,
а та, по которой радуются,
даже если скорбят.

и ни злобы в ней,
ни боли.
только холод,
вонзаясь ножом в живот,
страстью в сердце,
совершает поистине переворот.

как говориться, голову - в холоде.
ноги в тепле.
а про сердце.
про сердце - молчится.
про него только слышится
в песнях жаворонков
по весне.

а до этой весны - упасть и не подняться.
а до этой весны - забыться, но не забыть.
и пока она от кончиков пальцев
доходит к сердцу
мне только и остается - молчать навзрыд.

чтобы тело трясло, да от каждого вздоха,
чтобы боль сотней бритв
гладила наискосок.
зима - такая себе подоплека.
которую ощущаешь, но боишься признаться,
что без нее
через тебя не идет ток.

что без нее - ты одиночество одиночеств,
пустыня пустынь.
душа - придорожный трактир,
пережитки прошлого:
развалины сталинок и хрущевских квартир.
клин, на котором сошёлся мир.