Пушкину... Встреча ч. 3

                (быль)



Однажды, зимним февральским вечером я  брел  по улицам без всякой цели.
Было темно и холодно, дул ветер, седые тучи, плотно прижавшись, друг к другу, неслись к горизонту, и превращались в темноту.
Прохожих в такую непогоду на улицах почти не было.
Бредя, не зная  куда, и  размышляя  о своем, я вдруг понял, что забрел куда- то в центр  города, который в последнее время, активно перестраивался, и, я не узнавал места, которые  знал  раньше хорошо.
Остановился, огляделся, чтобы решить,  куда мне двигаться дальше.
Передо мной лежала  совершенно темная улица. Фасады  домов  были абсолютно черными, окна без света. Видимо, в домах давно никто не жил и их готовили под снос.
Одно здание, даже в темноте, выделялось среди всех, и было восхитительным в своей  былой уходящей красоте.
Выглянувшая  луна осветила  его на одно мгновение, словно желая подтвердить мое наблюдение и восхищение, и быстро скрылась за тучи.
    Я остановился, почувствовав, что уже не один на улице. Заметил какое - то движение. Появилась темная тень у  высокого забора... Затем что- то засветилось ярким светом и исчезло. Я застыл на месте. Все повторилось еще несколько раз.
Заинтересовавшись происходящим, я пошел к тому месту, где заметил движение и свет.
Подойдя ближе, увидел необыкновенный свет, пробивающийся через щели забора.
Меня разбирало любопытство. Руками стал ощупывать забор и обнаружил лаз: одна  широкая  доска отодвигалась, давая возможность заглянуть и пролезть внутрь двора.
Пролез через лаз и застыл от  изумления.
   Картина увиденного, открывшаяся мне в эту минуту, была завораживающей, таинственной, и одновременно вызывала чувство  непонятного страха.
Сердце колотилось, отмеряя ударами нарастающий страх –  будто я  без разрешения вторгся на чужую территорию, тщательно охраняемую от непрошенных гостей, в чужую тайну.
Река света ослепила меня в первый момент. Приглядевшись, обнаружил, что передо мной  лежал огромный огненный двор, усыпанный воткнутыми в снег горящими свечами.
Их было огромное множество! Казалось, что свечки объединялись в ручейки, а затем в огненную  реку, и стекались к человеческой фигуре в центре двора.
От неожиданности дрожь пробежала по моему телу.
Что - то до боли знакомое в силуэте, виденное ранее, вызвало смятение и взволновало меня.
  Память судорожно стала  цепляться за знакомые детали фигуры: шляпа, плащ…
Я растерялся, не зная как реагировать на все это. Меня влекло к этой фигуре неведомой силой... и  останавливало одновременно.
Затем, немного придя в себя, я сделал несколько шагов вперед, осторожно обходя  горящие  свечи, и пристально вгляделся в силуэт, желая быстрее разгадать загадку.
Свечи будто напряглись и выбросили больше света на фигуру, осветив её подробности.
Фигура  засветилась, превратившись на глазах в огненного ангела. Я обомлел: передо мной стоял сам  Александр Сергеевич Пушкин!
Точнее сказать, скульптура работы  знаменитого скульптора – монархиста Александра Михайловича Опекушина. Сердце екнуло. Волна нечаянной радости захлестнула меня.
Моему восхищению и изумлению не было конца. Так таинственно! Загадочно!
Откуда здесь это чудо? Что все это значит? Уж не снится  же все это мне!
Ущипнув себя, я убедился, что это не сон. 
  Отойдя  назад к забору, еще  долго стоял, переваривая увиденное, глядя на свечи, пляшущие  загадочные тени ...и Александра Сергеевича...
Наедине с поэтом... Это   была  минута  откровения...
Я увидел  его  на огненном поле, как и тогда... в жизни, на Черной речке... сцену дуэли...  Но сегодня огонь был иной, другого происхождения.
Вот так неожиданная встреча!
Александр Сергеевич,  разрешите представиться...
  Боковым зрением  отметил, что во двор тихо заходили какие - то люди, и без разговоров, ставя свечи, и,  постояв немного, чтобы их не заметили, уходили –   растворялись через лаз в заборе.
Все происходило  в полном молчании, озвучивали все происходившее  только потрескивающие свечи...  Здесь царил только гений Пушкина.
Все остальное старалось быть  незамеченным. Это был настоящий ритуал любви...
Я простоял долго, размышляя об увиденном, о тайне появления памятника  поэту в этом  удивительном месте. Очевидно, каждый приходивший сюда, ощущал своего Пушкина: единственного, открывшегося только ему в этом уголке мира.
Увиденное  не выходило у меня из головы.
Думая о природе  чуда, я брел домой наугад, ведомый скорей интуицией, совершенно  потрясенный, и перебирал в уме, а иногда  даже  шептал что- то вслух из «Донжуанского списка» поэта, что -  то выкрикивал, повышая голос и не отдавая себе отчета... То любимые мной строчки из лирики поэта, то из поэм - из  «Руслан и Людмила», "Евгений Онегин"... То задыхаясь, переходил опять на шепот... - читал и читал, не переставая пока брел к дому.
Читал все, что перебирала моя, взбудораженная чудом  встречи, память...
Душа пела и  трепетала, а меня распирала любовь к поэту.
И  гордость за  причастность к чуду!
 Да, Пушкин кумир и  настоящее чудо! Самые высокие чувства  выстроились в ряд в моей душе, чтобы  расписаться в своей любви к поэту, без показух и лишних  слов, с истинным откровением и сакральным  смыслом.
Это было  настоящее свидание с Пушкиным, которое не каждому человеку удается  пережить в жизни.
...В голове пролетали мысли о Натали, о церкви, где венчались Наталья Николаевна  и  Александр Сергеевич, о домике на Мойке, о любви и ненависти , о балах и эпиграммах, о его друзьях и врагах, о масонах..., о Черной  речке и  выстреле  Дантеса...  Я с удовольствием катался в «карете прошлого»...
 И вдруг, меня  осенило:
-      Да ведь сегодня  день  смерти  поэта!!!
       Десятое февраля, двадцать девятое   января  по  старому стилю.
       Вот оно что! Это настоящая магия! Само провидение водило меня за руку...
       Многое стало понятно.
  Когда я  пришел домой, то взял с  полки томик Пушкина. Подержал его в руках, как великую драгоценность, поцеловал имя поэта на книге и, налив  стопку водки,  помянул великого поэта, прочитав свои  любимые  строчки  из его поэзии,
тем самым поставив замечательную точку, а может  быть,  многоточие...
в нашей  неожиданной  и  незабываемой  встрече...
  Что - то происходило с моей душой, что не поддавалось объяснению...
Так и просидел с книгой до утра, пока не рассвело...
...Это был  мой  Пушкин! Не цветаевский, ахматовский или брюсовский, нет, только  мой, открывшийся только мне, так удивительно в эту ненастную ночь.

Позднее, пытаясь объяснить столь  удивительное явление  в  городе Ярославле,  я навел справки у знающих людей о скульптуре. По одной версии  оказалось,  что  памятник  А.С. Пушкину отливали в Ярославле и сделали  две  копии. Опекушин сам жил и  родился в Ярославской губерне,  в  деревне Свечкино. Это и недалеко от Москвы. Одну копию забраковали, по какой -  то причине, а  другую  установили в столице. По другим  сведениям  об этой  скульптуре: её отливали на народные деньги и  их,  этих денег, конечно, было не так уж и много, чтобы делать вторую копию.
 Интересно и то, что проекты памятника были выставлены анонимно, без указания фамилий, а когда просили выйти  победителя конкурса, автора этого проекта, то вышел самозванец! Опекушину пришлось доказывать свое авторство  в суде, опираясь  на предварительные эскизы. Но, чтобы не случилось, -   существовала вторая копия скульптуры и я её видел.
 Про забракованную копию, видимо, все в то время забыли, и отливка осталась  лежать на забытом дворе.
Однако поклонники Пушкина откопали, отчистили, и водрузили во дворе красивого  старинного особняка эту скульптуру без пьедестала.
Судя по свечам на снегу, об этом знали многие, но хранили эту тайну сообща, доверяя ее только посвященным, чтобы  власти не забрали скульптуру на переплавку.
В день рождения, и в день памяти поэта, это магическое, феерическое волшебство повторяется: двор наполняется светом и  любовью...
 И с благословением звучат  напутственные строки всем идущим по жизни:
«… Живи один.  Дорогою свободной
Иди, куда влечёт тебя свободный ум,
Усовершенствуя плоды  любимых дум,
Не требуя наград за подвиг благородный…»
-  так завещал нам жить великий маг всех времен и народов - Александр  Сергеевич   Пушкин.
Р.С.  Сын  моих  друзей, прочитав  мой  рассказ, и побывав в  Ярославле, уже через 15  лет после событий, описанных мной, стал разыскивать этот памятник и,  нашел следы  ещё одного памятника Пушкину, который выполнен сидящим на скамье, а не стоящим, как в моем рассказе, тоже на забытом дворе. Как утверждали  древние старушки, памятники  были до последнего времени в Ярославле.
Они даже дали ему фото этого последнего  памятника, и отвели на место, где по  их  утверждениям он стоял, но самого памятника на месте уже не оказалось. Авторство  установить не удалось.