Романтизм

Клотильда будет пить коньяк,
Закусывая шоколадкой,
Держа бокал пузатый гладкий
В своих руках, как некий знак.

Эрмина будет рисовать,
На рукаве мешая краски,
Листа задев не без опаски
И над ошибкой горевать.

Клотильда не умеет пить коньяк.
Клотильда начиталась глупых книг.
Желая быть похожей на других,
Уж что-нибудь да сделаешь не так.

Эрмина не умеет рисовать,
И кисть в руке ее недавно,
Но той наивности забавной
Простите что-нибудь не знать.

***

А Лора рисует и пьет черный кофе,
Поскольку не любит иные напитки,
А любит Бодлера и, кажется, Шнитке,
А также соседа – поручика Йоффе.

Он ровно напротив снимает квартиру
У старой и толстой модистки Селины.
Поручик – весьма импозантный мужчина
В мундире, а так же порой без мундира.

Жена у него истеричная стерва,
И жить с нею – просто труба и веревка,
И он умоляет о командировках –
Подальше, подольше – на Марс, на Венеру…

Хотя бы в какой-нибудь город некрупный,
Который не сразу отыщешь на карте,
Где воют коты в одуряющем марте
И псы под холодной ноябрьскою крупкой…

Дома и витые решетки заборов,
Чужие пустые квартиры и бары…
Он любит хороший коньяк и сигары,
Бисквиты, и периодически – Лору.

В очках и с ключицами как батарея
Жена его пялится в чьи-то записки,
Корзины с бельем и собачии миски,
И в окна соседям, от скуки зверея.

Она залезает в чужие карманы
Своим любопытным немаленьким носом,
И самая первая сплетни разносит,
А после – читает тупые романы…

В романах сплошной романтический профиль,
И все героини с шикарной фигурой…
И это написано некоей дурой,
Что тоже любила поручика Йоффе…

***

Карина и Элеонора
Заснули на одной подушке.
Они – хорошие подружки.
Кто плохо думает – позор вам.

Они болтали до рассвета
О самом важном в этой жизни.
И кошка смотрит с укоризной –
Мешают спать своим дуэтом.

Не утихали две болтушки
И шепот эхом плыл меж комнат…
Спроси  - о чем? Они не вспомнят.
Они – хорошие подружки.

***

Прости его, иначе снова
Лишь одиночество и черти…
И горечь сказанного слова,
Что будет помниться до смерти.

Возьми цветы, но безмятежно…
Он – как ребенок виноватый –
Отводит взор, целует нежно…
И ты себя не выдай взглядом.

Прости, не думай с укоризной,
Что все могло бы быть иначе.
Не плачь над этой глупой жизнью –
Она-то над тобой не плачет.

Ведь он пришел к тебе обратно.
Смеешься… Он не слышит фальши.
Он предавал неоднократно.
Он будет предавать и дальше.

И вот ты снова не уснула.
Он спит и хмурится порою.
Висит мундир на спинке стула,
И портупея с кобурою

Ты знаешь – скоро небо рухнет,
И сгинет профиль на подушке…
И ты палишь свечу на кухне,
В комочек сжавшись как зверушка.

И снег по окнам бьет наотмашь,
И дождь кромешный, если лето.
А ты сидишь и дико смотришь
На четкий контур пистолета…

Она молчит. Она застыла.
За нею мрак окна угольный…
Она опять его простила.
Без слез… Поскольку плакать – больно.

***

Лора горбится и смотрит несмело,
И гуляет каждый день по аллее.
Небо рухнуло, но, странное дело,
Почему-то в мире стало светлее.

А о будущем загадывать вредно,
Ведь узор его всегда прихотливей,
И теперь придется жить очень бедно,
Только, видимо, гораздо счастливей.

Улыбается и слушает ветер,
Завернувшись в теплый плед у камина…
«Будет мальчик – назову его Вертер,
Ну а девочку, пожалуй, Эрмина.

***

Обрамляет пестрый плющ подоконник.
Сели кумушки за стол выпить кофе.
Вы не знаете поручика Йоффе?
Вы не слышали – теперь он полковник.

Да, мы видели его, в самом деле,
Он как прежде импозантен и строен,
Только разве что виски поседели,
И мундир на нем дороже покроем.

Он отчаян был в постели и в драке…
И с годами так и не изменился.
Говорят, что он на днях застрелился,
Только это, разумеется, враки.

***

Он не стрелялся и в запой
Не уходил, не видя смысла.
Он просто болен был толпой…
Твоя тоска – всегда с тобой,
И одиночество – как выстрел.

Его по разным городам
Несло как по ветру фанеру.
Не оставляя ни следа,
Он пролетал, и был не первым
У женщин верных и неверных.

А, впрочем, это все равно,
Когда ничто не повторится.
Ведь все за нас предрешено,
А в сердце пусто и темно,
И он – сгоревшая страница.

Но, надо же, порой приснится…

***

Любит девочка Эрмина
Цвет лазури и кармина.

Жди теперь не только ласки –
Всыплет мама ей за краски.

Вот она рисует небо
Словно сказочную небыль,

Вот она рисует море
Мягкой кистью на заборе,
 
Лодку, солнышко и рыбку –
И глядит на всех с улыбкой:

Посмотрите, кто прошел –
Как же это хорошо!

Вот стоит какой-то дядя
Весь в мундире при параде…

«Лора здесь живет, малышка?»
«Мама в булочную вышла».

В глаз попал от солнца зайчик…
Дяденьки – они не плачут…