Дурдом

Вот сижу я посреди России,
Место называется – дурдом.
Где меня рогатые носили? –
Нынче  вспоминается с трудом.

В листопадах медленных и длинных,
Посреди  безумства и войны
Хорошо расстреливать невинных
У такой кладбищенской стены.

Бродим мы, как лошади по кругу,
От любых случайностей вдали,
Шепотом, не злобствуя, друг другу
Иногда вставляем фитили.

Иногда придет и огорошит
О былом раздумье или весть,
Иногда едим,
                ведь даже лошадь
Может, по-хорошему, поесть.

Не влекут награды, пьедесталы,
Не волнуют прежние дела.
Все мы по-хорошему, устали,
Выплюнули эти удила…

Родина моя, моя опала –
Камень, холодеющий в груди,
Доведи меня до трибунала,
До позорной смерти доведи.

Доканай в метровой одиночке,
Продиктуй бессмысленный устав,
Доведи меня до самой точки,
Только точку, все-таки, не ставь.

Я люблю березовые рощи,
Мягкий мох, как бархат под рукой.
Я в последней сущности – хороший,
Да и в первой – тоже не плохой.

На войну не взятый, не убитый,
Как я им завидую – бойцам!
Их накрыли мраморные плиты,
Молнии сверкнули по сердцам.

Перлись обезумевшие орды
Сквозь леса на родину, на Русь…
Замкнутый, растерянный и гордый,
Может, я для дела пригожусь?

Княжеские бедственные стяги,
Мысли одинокая свеча...
Может, призовут меня к присяге...
Может, расстреляют невзначай?..

Вот стою я, злой и нелюдимый,
Маской улыбающийся им,
Может, я по-прежнему любимый?
Может, мною кто-нибудь любим?

Молодость- была иль не бывала?..
Мне б еще очнуться поутру...
Самые высокие металлы
Тают, словно иней на ветру.

*  *  *

Я не знаю-
                «лепо иль нелепо
Ныне бяшеть…»
                Но сдается мне,
Что она ничуть не хуже склепа –
Камера с решеткой на окне.
Плющ корявый, купол ярко-синий,
Монастырь над илистым прудом.
Где меня рогатые носили? –
Нынче вспоминается с трудом.
Никому не писаны законы,
Даже буйный, как послушник тих…
Было время,
                было время оно,
Было для меня и для других.

1980 г.