Лебединый песенник

Каждая уважающая себя девчонка начала 80х
имела “песенник” в толстой тетрадке
за 96 копеек,
в отвратительной,
коричнево-бурой обложке из дерматина,
тиснёной тактильными лабиринтами
сумасшедших брейлевских текстов.

На первой странице – обязательная анкета
с пронумерованными вопросами:
твой лучший друг,
твоя лучшая подруга,
и философемами типа:
возможна ли дружба между мальчиком и девочкой,
есть ли у тебя цель в жизни,
и что такое любовь.
Ответы делились на романтические, вроде:
"О любви в словах не говорят..."
со вздохами многоточиями,
или прагматические, типа:
"Любовь - это ваза, а ваза - стекло,
стеклянное счастье бьется легко".
Анкета была анонимной,
но на последней странице был ключ
без труда позволявший узнать кто из ху.

Ещё там была заклеенная,
сложенная конвертом страница,
с надписью: “нельзя вскрывать, это секрет”.
Нестойкого, не выдержавшего соблазна,
внутри ожидала гневная надпись:
“любопытный ты свинья, ведь написано - нельзя!”
или другая подобная филиппика.

Конечно, там были берущие за душу песни,
вроде: “люди встречаются, люди влюбляются”,
“вот ты опять сегодня не пришла”,
“когда в море горит бирюза”,
вечный хит “миленький ты мой”,
размытые портреты битлов, землян и поющих гитар,
вырезанные из календарей.

Тексты были написаны
обязательно разноцветной
жестяной шариковой ручкой
с такими, всегда западающими,
красно-сине-черно-зелеными кнопочками,
которыми было удобно стрелять
комочками жёваной промокашки.
Ручка, заправленная кустарной пастой,
вечно плакала серо-буро-малиновыми слезами.

Слова были затейливо и цветасто подчеркнуты,
разукрашены голубками, сердечками, солнышками, 
обведены волнистыми рамочками
с непременной ромашкой, теряющей лепестки –
любит-нелюбит – и де́вичьим профилем
с обложки журнала Юность.
Они перемежались полезными афоризмами
на все случаи жизни.

Всё это, в целом, составляло
основу мировоззрения,
учебник этики и социологии,
кладезь культуры, фольклора, морали,
кодекс чести,
в общем, немудрящий девичий скарб,
совершенно необходимый
для предстоящего плавания
по бурливым житейским водам,
эдакий лебединый песенник
последнего десятилетия
перед крушеньем империи.

Времени до нашей эры вампиров...