Где-то, в селе, старый дом...

Где-то, в  селе старый дом, покосились все ставни,
Русская печка дымит, на крылечке поленница дров.
Там доживает свой век поседевшая бабушка Аня,
Кутает плечи худые в платок шерстяной от ветров.
Хлопьями снег в феврале, он засыпал дорогу к колодцу,
Валенки старые тонут в снегу даже выше колен.
Силы покинули бабушку Аню  со снегом бороться.
Дед-то, бывало почистит, да умер бедняга, болел.
В хате не жарко, ещё до апреля дожить, экономя.
Да за бутылку в июле сосед Николай наколол.
Слева соседку Аглаю забрали. В купейном вагоне!
В городе зиму встречает, вот там-то тепло!
Смотрят глаза близорукие в снегом покрытые  окна,
Снег...магазин далеко, и сегодня, видать, не дойти.
Вновь перебьётся - картошка, огурчики, свёкла.
На образа помолилась - помилуй нас Боже, прости.
А на стене, в аккуратно оформленной рамке
Сына портрет. А посмотрит - глаза  заблестят.
Раньше всё слал поздравительные телеграммки,
Но уж давно перестал, весь в делах. Не хотят.
Летом здесь славно и время течёт незаметно,
А в круговерть знать даёт о себе ревматизм,
Сердце болит, до соседней деревни, где врач, километры,
Только к чему? Никому не нужна эта жизнь.
В Санкт-Петербурге, на Невском живёт её мальчик...
Надо сменить гарнитур, поменять шевроле.
Он же в оркестре играет, ударник. Ох, нет, барабанщик!
Там, на селе, без него предадут её тело земле.