Ты должен начать ошибаться

Так произошло!

— Я смотрю, у нас жизнь нарядная, — сообщил Голова, Хамид снова сплюнул, — как цыганская лошадь! Почему руки стали распускать? Сказали бы ему, иди сюда, а потом иди отсюда! Вы что, немые?

— Человек к вам с добром… — Голова выписал глазами Герману временный стоп, они не Люди.

— Че били?

— Кто его бил, — сказал Фома, — втащил ему по бороде! — Студенту стало интересно.

— Хорошо, видел только Женя, а то что бы о нас подумали? Такого не должно быть между своих с одного двора! Посмотрите, вы на чем ездите, он вообще пешком. — Похлеба начал переминаться с ноги на ногу, сжав пудовые кулаки.

— Какой… свой… Нам положено! — Недавно купили на Горбушке у кунцевских кодграббер «IBM» за 7500$ с функцией «радиопомеха», фраер из машины выходит, нажимает на брелок, не берет, глушат-пишут, работали на проспекте Мира, прячась на нем в «Мак Дональдс». Нажимает второй раз, снова не берет, замки щёлкают, запирают двери, открываются, фраер в шоке. Нажимают ему первый сигнал, записанный, встала под охрану, вздохнул, вытер пот со лба, скрылся из виду по делам, посылают второй, заказ узнает родные электроны, только под заказ сели и поехали, покупателю на пейджер, где отстойник, обычно в Реутово вправо от кольца, забирай сам, потом приедем за деньгами, кинешь, поедешь на Перовское «кладбище благородных». Кент их за это ненавидел, как же солидарность, мы — «профсоюз», у нас принципы, приходилось ставить под колёса убитых «девяток» и «восьмёрок» кирпичи, открывать линейкой, лёжа в засаде в голоде и холоде, мрак особенно зимой, замирая, нет ли патруля, не знаем, у кого купили, к нам подошли, предлагал «десятку», все равно не бачим, не хотели конкурента. В тот год по Москве было угнано 150 000 хороших и плохих машин, более, чем продано, деньги у Фомы были, себе подогнал достойного подержанного, классического страховочного «кабана» толстовского стиля, зелёный 140-й, пузатый, как «Война и мир». Дон Корлеоне! Пацаны шутили, съезди на завод на «Авиамоторную», поставь под капот себе — авиамотор.

— Воровать положено, — настроение у Головы испортилось, Женя прав. — А не хулиганить! У нас Имя.

— Воровать, — сказал Герман, Голова посмотрел, Хамид все плевал, возле его кроссовок образовался полукруг из крови и слюны в виде исламского полумесяца, зубы подобрал.

— А ты— что? Терпила?? Пошёл, решили бы без тебя!

— Без тебя, — расцвёл, подтвердил Юра.

— Иди домой, плюй дома, сам тебя найду. Мы при разговоре.

— Мы тебя найдём, — сказал Юра, Женя повращал головой по полукругу.

— Я поехал! — Тем летом все измайловские купили себе «вольво», ему подогнали «тэшку», спортивную «850TR», «турбо» с 5 цилиндрами и турбинами, летает, заднее сиденье он убрал, ездил вдвоём с Раевским, гигантом-брюнетом, отслужившим где-то в морской пехоте. Правильно ушёл, могут предъявить за Раевского, обедали они обычно на Кузнецком мосту в ресторане «Бристоль» с живыми карпами в фонтанах и цветной плиткой, помнящей ноги Маяковского. Ах, какие были тогда они, эти новые, гремящие по всей стране агитаторы-поэты с огненным, колючим взглядом или золотыми волосами, плывущими за Есениным в пространстве, как световые лучи Орфея. Измайловские выползли, как жабы, из под позолоченного брежневского иконостаса крышевания предприимчивых цеховиков, брали в своё ОПГ китайцев, жадные до новых впечатлений, они же «бауманские», в одинаковых «кирзачах-маккено», ковбойских сапогах, ввозимых из самих US, пара 300$, однородно обритые или однородно лохматые, как Роспись, бесчувственные, полусонные, прожорливые, и принялись хапать все блестяще сначала, как мыши, потом, как разросшиеся крысы, как зажравшиеся и небритые хари гангстеров, предприимчивые урки, под ними реально ходило пол-страны: демократия непрерывный процесс обретения гражданами все новых прав, свобод и возможностей по мере все усложняющихся общественных потребностей, по которым каждому братку.

— Он поехал, — Юра подтвердил.

— Не по понятиям, — Похлебе надоело стоять перед столом воровского трибунала по стойке смирно, — говорим, — он сел на блины от штанги.

— Не по понятиям, — улыбнулся Герман, чёрная милицейская куртка на нем сверкала. Ладный, крепко сбитый, ровный пробор, отличный семьянин, истинный ариец, кроме штатного «пм», под мышкой тульский «токарев», на ногах добротные армейские ботинки.

— Как раз по понятиям! Если я тебе объясню, почему ты не прав, ты мне подаришь «кабана», — Голова разобрал свою авторучку с золотым пером, на скатерть вороным воровским клином капнула импортная тушь. — Идёт?

— Что хотите? — Лучше знать свою ничтожный уход, чем пресмыкаться перед уходящим величием, мечтой Фомы было заиметь свой собственный автосервис, а потом входить со всеми в конфликты. Если бы в родовом замке маркиза де Сада обнаружились желанные им рыцарские романы, а не порнографические, мы жили бы в совершенно иначе развившемся новом мире.

Ивановский Ара   22.07.2025 11:45   •   Заявить о нарушении